Когда они въехали на пыльные немноголюдные улицы Медисин-Лоджа, утро было в самом разгаре и город заливали лучи восходящего солнца. Оставив своих лошадей в конюшне Перка, Слейт и Рейвен пешком направились в пансион мамаши Райт.

Переступив порог дома, они услышали шум на кухне и поняли, что хозяйка пансиона возится там с посудой. Решив не привлекать ее внимания, Слейт и Рейвен тихо поднялись наверх, не проронив ни слова. Между ними установились напряженные отношения, и, оказавшись на втором этаже, они сразу же расстались. Рейвен в одиночестве переступила порог своей комнаты. Взглянув на себя в овальное зеркало, висевшее над умывальником, Рейвен убедилась, что прекрасно выглядит, и ей тут же припомнилась ночь любви, проведенная со Слейтом в прерии. Теперь она больше не была так уверена, что самым важным для нее является народ ее матери. Неужели она могла всерьез подумать о браке с Быстрым Орлом, когда Слейт так много значил для нее? Неужели она собиралась остаться в племени кайова, отослав Слейта в Техас?

Покусывая нижнюю губу, Рейвен вышла из своей комнаты и поспешно направилась по коридору к номеру Слейта. Она постучала и, когда он открыл ей, переступила порог и неслышно закрыла за собой дверь. Слейт был без рубашки. Удивленно взглянув на нее, он медленно, очень нежно обнял ее за талию, и она положила голову ему на грудь.

Почувствовав, что его сильные руки гладят ее по спине, Рейвен крепче прижалась к Слейту, а он нежно поцеловал ее.

– Ничто не может заставить меня разлюбить тебя, Рейвен. Я всегда буду бороться за тебя. Прими это как данность или, если не можешь, уйди к кайова, чтобы навсегда остаться в племени. Если ты не приемлешь то, что несет тебе моя любовь, значит, ты не приемлешь меня самого. Я хочу, чтобы ты поняла это.

Ее била нервная дрожь. Слова Слейта, словно острый нож, наносили ей глубокие раны, впрочем, как и взгляд его голубых колючих глаз.

– Я хочу быть твоей, Слейт. Но кайова – моя семья. Это все, что оставила мне моя мать.

– Знаю, но тебе, вероятно, придется сделать выбор. Ты готова к этому?

Рейвен отрицательно покачала головой.

– Я не люблю делиться, Рейвен. В особенности женщинами. Семья – это одно, а Быстрый Орел – другое. Не отталкивай меня, прошу тебя.

– Я должна расценивать это как угрозу?

– Нет, как факт.

Рейвен вновь охватила дрожь.

– Однажды я уже сражался за тебя, Рейвен, – продолжал Слейт. – Хэнк погиб. Мне не хочется вновь вступать в борьбу, но я вынужден сделать это и не собираюсь проигрывать...

– Я люблю тебя, Слейт.

– Если бы я не верил в это, мы не были бы сейчас здесь. Я понимаю твои родственные чувства. Но меня раздражает Быстрый Орел, понимаешь? Он словно нарыв, который постоянно болит и ноет, и я не успокоюсь, пока не отделаюсь от него.

Рейвен кивнула, не решаясь что-либо возразить ему.

– Ты сердишься на меня? – спросил Слейт. Рейвен закусила губу.

– А ты считаешь, мне следует на тебя рассердиться?

– Я думал, ты сейчас вспомнишь, что ты мисс Каннингем из Чикаго, частный детектив, и что ты прекрасно умеешь принимать самостоятельные решения, и какой-то ковбой из Техаса не смеет указывать тебе, как себя вести.

– Честно говоря, эта мысль приходила мне в голову.