— Я не понимаю…

— Врешь, все ты понимаешь.

— Лукас говорил, что атланты реанимируют только тех, кто может помочь в лечении черепах…

— О черепахах поговорим позже. Нету такой нации, уяснил? Этот грек, как ты его называешь, которого под Рыбинском пристрелили, у него три гражданства оказалось, одно другого круче. Интерпол давно его персоной интересовался, из-за махинациий с кофе и табаком, но это, ешкин кот, другая песня… Твой приятель, что в соседнем номере дает показания, как бы вроде гражданин США, и понтов выше крыши, хе-хе… но если копнуть поглубже, то выходец с Балкан, так-то. По отпечаткам пальцев, на нем, как минимум, два эпизода с покупкой оружия, а еще до этого — серьезные махинации с греческим банком. И два вооруженных ограбления в Канаде, оба раза отнимал у фермеров скотину. Про похождения в России умолчим, хе-хе…

— Это он не для себя, он черепаху кормил, — засопел Валька.

— Да кто ее видел, черепаху? — гоготнул Сергей Сергеевич, — Вашего главного мы тоже проверили, он гражданин Нидерландов, тут все чисто, да вот с бизнесом у него бо-ольшие неувязки получаются, очень большие. Под ним несколько фирм, все открыты срочно и выглядят красиво, сразу заметно, что юристы высокого класса поработали. Но все эти фирмы — пустышки, «крыша», не более того, и в любой момент я могу посадить этого Маркуса лет на десять, несмотря на все его паспорта. Все твои благородные, ешкин кот, атланты — это просто говнюки международного масштаба. И нам полиция любой страны только спасибо скажет за поимку аферистов, хе-хе…

Бровастый закинул за спину галстук и отхлебнул из банки.

— Но я-то в делах Маркуса не замешан.

— Нет, красавец. Ты замешан в серьезных преступлениях, а Уголовный кодекс пока никто не отменял. Тебя будут судить, а потом, в Сибири, отрежут пальцы на ногах и на руках, — Сергей Сергеевич резко поднялся и вместе со стулом пересел поближе. Теперь его бешеные глазки сверлили Старшего в упор. — Только вначале ты их отморозишь, пальцы почернеют, с них отвалятся ногти, а вместо ногтей заведутся черви. Ты будешь валить лес в темноте, на морозе, а вечером корчиться в бараке, у самой дальней стенки, покрытой льдом, потому что старшие-товарищи тебя не подпустят к печке. Старшие товарищи будут насиловать тебя, но недолго, потому что очень скоро ты начнешь вонять и заживо гнить. А вонючих мертвецов даже самые злобные зэки не трахают. На морозе у тебя начнется гангрена, а без витаминов в первую же зиму выпадут зубы. Затем у тебя разовьется куриная слепота, но окулиста там не полагается. Ты сам откажешься от свиданий с матерью, чтобы не убить ее окончательно. Ты хочешь этого?

Сергей Сергеевич шумно высосал из банки последние капли и покосился в тонированное окно. Старший никак не мог проглотить комок, застрявший в горле.

— Я — гражданин Великобритании, — запоздало вспомнил Валька наставления Маркуса.

— Ага! Паспорт, что состряпали твои «папаши», можешь засунуть себе в одно место, — отрезал собеседник. И тут у него в кармане завибрировал телефон.

Червь продолжал выгрызать мозги, но в небольшой промежуток времени, который понадобился толстяку для телефонного разговора, к Вальке неожиданно пришла догадка. Очевидно, Сергей Сергеевич чуточку превысил накал, довел интенсивность угроз до такого уровня, что они начали преобразовываться в ушах Старшего в пустое бессмысленное бормотание. Или организм, не вполне отошедший от действия транквилизатора, сигнализировал о перегрузке.

Валька уже не сомневался, что его снова надувают, что где-то в словах старого жирняка таится обман, таится слово-перевертыш, угадав которое можно было бы выиграть предстоящую партию.