— Не откажусь, — обхватила пальчиками щёчки и захлопала ресничками лолька.

 — Ты учти, я эфебофилией не страдаю. И не наслаждаюсь, — уточнил я.

 — Не Кащей, а монах буддистский, — фыркнула лолька, вспархивая за спину.

 — Я — лучше. Эти монахи так жгли, что…

 — Знаю, Кащей. Трогай, — царственно распорядилась Юрьевна.

 Но я эфебофилией действительно не того, так что трогать не стал. А просто поехал, думая мысли различной глупости и мудрости. Бред, блин. Хотя если этакая идея-архетип “Золотой Орды”... А чёрт знает. В принципе — есть тысячелетняя цивилизация кочевников-ворюг. Может, и сформировалась такая. Блин, их же не бомбил никто, дошло до меня. Они нахер никому не сдались, малолюдны… Но малолюдны РАНЬШЕ. А сейчас — реально Орда. И что, все идут? Нет, бред, все — вряд ли.

 Ладно, хернёй маюсь, заключил я. Ехать недолго.

 Так что заревел байк Нарисовано Кровью, Охранников Времени. Очень… в тему, по ощущениям подходило, да и для дороги неплохо, да. Юрьевна аж хмыкнула и по плечу меня похлопала. Ну а я втопил по полной, да и до Арискино за четверть часа где-то добрались.

 В деревеньке, в центре, было очень… не многолюдно. Многотифлингово, скажем так. Часть народа я знал — тот же Харитон-кентавр, пейсатый минотавр, часть знакомых по поселениям “альтернативно-изменённых”.

 Но не меньше половины — видел в первый раз. И не видел в селениях, что и не удивительно. Натуральная арахна — здоровенное паучье тело с женским торсом вместо головы. Сгустки жира, почти три на три, чуть ли не хатт. Зверолюди — вроде и были, слышал, но не встречался.

 В общем, этакий слёт “злодейских сил” из изменённых. За полтинник физиономий, где-то. И небывальщиной, да и мертвечиной шибает от души.

 Ариска меня узнала, кивнула, несколько кивков тоже было. Ну а речугу задвигал Харитон.

 — Мы не против подраться, — басил он, вызвав не одну кривую ухмылку. — Но за что? За Меллорн? Вам напомнить…

 — Не надо напоминать, — ответила Ариска. — Все всё помнят. И понимают — в Меллорне всё не просто так.

 — Угу, — прощебетала Юрьевна, разглядывая ногти с невинным видом. — Семь тысяч трупов за месяц “кровавого владычества”. И твои сородичи, Харитон, — похлопала она ресничками, — безусловно, забили меньше людей. Но… ненамного.

 — Хорош сраться! — пробулькал хатточеловек. — Я вообще свалил сразу. И… не откажусь помочь. Но тоже хочу знать — за что? Ну идут какие-то уроды. Их много, снесли какой-то эльфийский сорняк с населением. И собираются сносить. А мы что — гвоздями приколочены? Пусть прут в мёртвую столицу, — насмешливо булькнул он. — Ну а кто геройствовать хочет — пусть геройствуют.

 — Первое: зима близко, — решил я перестать быть молчаливым Кащеем. — Не знаю, в курсе ли уважаемое собрание, но… скажем так, область Восточного Меллорна — больше двух сотен тысяч рож. Условно-разумных, скажем так, — честно уточнил я. — И ни хера эти две сотни по лесам, полным нечисти, не пройдут. И куда идти-то?

 — Это — Кащей Бессмертный, — тыкнула в меня Ариска, представляя собранию. — И прав он. Ну и…

 — И ты, и Гена, и Древишна — с места сдвинуться не сможете, даже при желании, — уточнила какая-то… ну, наверное, кошкодевочка, хотя там скорее леопардобабища.

 — Потому и просто слушаю. И говорю про людей!

 — А по моему, вы занимаетесь хернёй, — поставил я экспертный диагноз.