— Нет. В первый раз я узнал про вас из письма Питера Кортлэнда, когда он написал, что дочь угольного короля Глэморгана и Стив условились о женитьбе. Условились! Чушь несусветная! Какой кретин придумал это, хотел бы я знать? Неужели у Питера Кортлэнда не достает жизненного опыта, чтобы понять, что если молодой человек, у которого нет ни цента за душой, женится на девице с большим состоянием, то он погиб. Если у него сильный характер, то он превращается в альфонса, если же он мягкотел, то становится совсем тряпкой — это позор для благородного человека. Почему они не дали мне возможности спасти состояние семьи? Я бы непременно сделал это, если бы Стив попросил меня, но его отца я спустил бы с лестницы — я не дал бы и пенни, чтобы спасти его. Почему, почему этот мальчик должен жениться на дочери какого-то угольщика?

Несмотря на эти обидные слова, Джерри сохранила самообладание. Слишком старым, больным и расстроенным выглядел этот человек. Однако, в глазах появилась глэморгановская решительность, когда она холодно ответила:

— Обо мне вы можете говорить все, что угодно, но я не позволю плохо отзываться о моем отце. Для меня он значит все. И потом, какое право вы имеете кричать на меня? Стив и я отнюдь не первые жертвы на алтаре фамильной гордости и благосостояния, не так ли? Сантименты теперь не в моде. Браки в том обществе, которому мы принадлежим, похожи на танцы Пола Джонса, где вальсирующие по кругу пары, все время меняют партнеров — точно так же и тот, кто выходит из этого круга, тут же предается забвению.

— Это как раз то, что я и предполагал услышать. Вы со Стивом не любите друг друга. Ведь любовь вышла из моды, не так ли? Пренебрегать любовью — это удел молодых, когда мы становимся старше, мы дорожим ею. О, я уверяю вас, молодая леди, что мой племянник не сможет жить так счастливо, как жил я. Я родился богатым. Если бы я был беден и женился, и если бы при этом заключил с женой деловой договор, то я никогда бы не стал тем, кто я есть на самом деле.

— Сентиментальные рассуждения семнадцатилетнего юноши, — язвительно произнесла Джерри.

Он хмуро посмотрел на нее.

— Вы не собьете меня своими глупыми репликами. Повторяю, Стив должен быть счастлив. И я сделаю для него все. Я… — Он встал и направил свою палку на нее. Джерри выпрямилась и уверенно откинула голову немного назад.

Он посмотрел на нее воспаленными глазами и, задыхаясь, произнес:

— Я не уеду, нет. Я не уеду до тех пор, пока не придумаю, как вырвать Стива из этого… из этого отвратительного танца Пола Джонса, о котором вы говорили. Принесите мне чай. И побыстрей! Мой глупый доктор не позволяет мне ничего другого. А чем занимается Стив? Живет на ваш доход? — спросил он после того, как Джудсон подал им чай и вышел из комнаты.

Щеки Джерри вспыхнули краской:

— Не лучше ли задать этот вопрос вашему племяннику? Он работает в юридической конторе за небольшую зарплату.

— Вы хотите сказать, что зять Глэморгана, угольного короля, работает простым служащим? А что думает по этому поводу ваш отец? — Фэйрфакс отставил свой чай.

— Он взбешен, — ответила Джерри, рассматривая рисунок на чашке. Отодвинув чашку на середину стола, она встала, заколебалась на мгновение, а затем опустилась на колени перед стариком. Посмотрев на него заискивающе, она произнесла низким голосом:

— Дядюшка Ник, давайте будем друзьями. — В ответ послышалось недовольное ворчание. — Стив не желает объясниться со мной. Он ничего не принимает во внимание. Пожертвовав собой ради семейного состояния, он теперь так высокомерен. Отец взбешен из-за того, что Стив не желает жить на деньги, которые принадлежат Кортлэндам.