— А-а-а. Так проблема в этом?

— Тебя это, кажется, не удивляет?

— Он из тех, кого мы в Дублине называли трендилами: много трепа, а силы никакой. Да он при виде крови в обморок падает.

Ева доела свой бифштекс и отставила тарелку.

— По-моему, данный способ убийства можно назвать бескровным. И трусливым. Как раз для трендилов.

— Трендилы вообще не убивают, — усмехнулся Рорк. — Они только болтают.

Ева почувствовала, что постепенно начинает с ним соглашаться. А это значило только одно — с Джессом Барроу она зашла в тупик.

— Мне обязательно нужно найти что-нибудь еще. Сколько времени на это уйдет?

— Трудно сказать. Ты пока что можешь заняться информацией по установке для виртуальных игр.

— Попозже. Я сейчас спущусь к Рианне. Если она еще не вернулась с ужина, просто напишу ей записку.

— Хорошо. — Он не стал ее отговаривать, потому что прекрасно знал: Еве необходимо действовать. — Ты вернешься сюда или встретимся дома?

— Еще не знаю.

«Как он отлично смотрится здесь, — подумала она, — в кабинете, за компьютером. Может, все и хотят быть королями, но Рорку довольно того, что он Рорк».

Он взглянул на нее.

— Что-нибудь еще, лейтенант?

— Ты именно такой, каким хочешь быть. И это здорово!

— По большей части — да. Но и ты тоже такая, какой хочешь быть.

— По большей части — да, — пробормотала она. — После того, как я поговорю с Рианной, мне надо будет связаться с Фини и Пибоди. Узнаю, не нашли ли они чего-нибудь. Спасибо за ужин. И за компьютерное время.

— Ты можешь мне отплатить. — Он встал и взял ее за руку. — Сегодня вечером я очень-очень хотел бы заняться с тобой любовью.

— Тебе не нужно об этом просить. — Ева почему-то смутилась. — Мы же с тобой женаты, и все такое.

— Допустим, эта просьба — часть фантазии. — Рорк слегка придвинулся к ней, коснулся губами ее губ и шепнул:

— Я хочу удивить тебя сегодня ночью, любовь моя. Я хочу тебя.., соблазнить. — Он приложил руку к ее груди, почувствовал, как бьется ее сердце. — Вот. Я уже начал.

У нее стали медленно подгибаться колени.

— Благодарю. Именно это мне и было нужно, чтобы сосредоточиться на работе. Даю тебе два часа, — сказал он в промежутке между поцелуями. — А потом давай посвятим немного времени друг другу.

— Я постараюсь. — Ева пошла к двери, но на пороге оглянулась. — Два часа, — повторила она. — А потом ты продолжишь то, что начал.

«Да, мы посвятим немного времени друг другу, — думала Ева, поднимаясь в лифте на тридцать девятый этаж, — тому, что Джесс со своей мерзкой игрушкой пытался у нас отнять».

И тут вдруг улыбка сползла с ее лица. Неужели проблема именно в этом? Неужели она так зациклилась на личной мести, что забыла о чем-то большем? Или меньшем…

«Если Мира права, значит, я чего-то не вижу, — думала она. — Надо сосредоточиться, взглянуть на все под новым углом».

Это преступление с применением технических средств, думала она. Но даже в таком преступлении должен быть какой-то человеческий элемент: страсть, жадность, ненависть, ревность, власть. Какую комбинацию мы имеем здесь? В Джессе были жадность и стремление к власти. Но пошел бы он из-за этого на убийство?

Она сосредоточенно вспоминала, как он прореагировал на фотографии из морга.