Синара покачала головой.

– Может, для Уильямсберга и здешних мест этого достаточно, но только не для двора! Мы должны показаться там во всем блеске: в конце концов, нужно же нам сделать достойные партии!

– Только не мне! – с чувством воскликнула Фэнси. – Мне еще один муж ни к чему, нет уж, спасибо!

– Кузина, – воскликнула шокированная Синара, – тебе уже шестнадцать, а в следующем году исполнится семнадцать! Если в ближайший год не найдешь себе мужа, будешь считаться слишком старой для любого джентльмена!

– А мне все равно! – напрямик отрезала Фэнси. – Мужчинам нельзя доверять! Я узнала это по собственному горькому опыту. Если не выходить замуж, можно сохранить свободу, а свобода – вещь куда более ценная, чем любой муж!

– Боже! – ахнула Дайана, потрясенная и одновременно завороженная словами кузины.

– Умная женщина всегда может сохранить свободу, имея мужа, – заявила Синара с мудростью, неожиданной для столь юного возраста.

– Хи-хи-хи, – закудахтала Рохана. – Это кровь Моголов в ней заговорила!

– Если пришли посмотреть покои бабушки, – резко бросила Торамалли, – смотрите и уходите.

Девушки медленно зашагали сквозь анфиладу комнат. Торамалли показала им шкатулки с драгоценностями – огромной и бесценной коллекцией, находившейся во владении Жасмин. Кроме ожерелий, колец, браслетов, цепочек, брошей и серег, здесь имелись тугие мешочки с дорогими камнями. Синара повертела рукой перед носом кузины.

– Видишь мое рубиновое кольцо? Бабушка заказала его на мой последний день рождения. Позволила мне самой выбрать камень, и я нашла вот этот. Обожаю камни в форме слезы! Это рубин цвета голубиной крови. Какой глубокий цвет! Обожаю его! У тебя есть что-то подобное?

– У меня почти нет украшений, если не считать жемчугов, подаренных мамой к свадьбе. Вряд ли я когда-нибудь снова их надену: слишком тяжелые воспоминания они пробуждают.

– О, – обрадовалась Синара, – может, отдашь мне?

– Леди, вы слишком дерзки! – упрекнула Торамалли и обратилась к Фэнси: – Помни, это подарок твоей мамы, дитя мое. Храни его, и пусть каждый раз, когда берешь в руки ожерелье, оно напоминает тебе о доме и твоей дорогой матушке.

– Не попросишь, не получишь, – кисло пробормотала Синара.

– Такая вульгарная жадность не пристала молодой даме из этой семьи, – спокойно парировала Торамалли. – Теперь, когда вы посмотрели покои, бегите и покажите мистрис Фэнси остальной дом.

– Другая бы в ее годы мирно сидела у огня, – проворчала Синара, пока они спускались в зал. – Вечно нос задирает!

– Ты несправедлива, – поспешно вмешалась Дайана. – Торамалли и Рохана были рядом с бабушкой всю свою жизнь. Пусть они служанки, но не простые. С годами они превратились в нечто вроде родственников. И тоскуют по своим мужчинам, в особенности по Адали.

– Мама рассказывала про Адали, – кивнула Фэнси.

– Он уже умер, – вздохнула Дайана, – и Фергус, муж Торамалли, и его кузен Рыжий Хью, который всегда охранял бабушку. Все, кто ей служил, ушли, кроме Роханы и Торамалли.

– Им тоже давно следовало быть на том свете! – не унималась Синара. – Несмотря на возраст, глаза у них острее, чем прежде.

– И слух, кажется, тоже, – поддела кузину Фэнси.

– Пойдем. Увидишь, где все они похоронены, – жизнерадостно объявила Синара.

Они пересекли зал и вышли в сад. Фамильное кладбище раскинулось на склоне холма. Оно содержалось в образцовом порядке: трава аккуратно подстрижена, дорожки посыпаны гравием, бордюры пестреют цветами.