И пришла в голову интересная мысль: уж не для ускорения поисков могучего артефакта мне выписали пинок в виде достижения, которое окрестил — «сотня». Столько времени рядом с близкими людьми, если не желать им зла, нормально можно чувствовать себя только под надежными куполами прокаченных поселений. Именно туда не могли добраться невозбранно различного рода чудовища. Или… могли?

Дорога дальняя, одинокий путник, котомка за плечами и посох в руках, как лучшее обеспечение безопасности клана.

Кстати, и не о птичках.

Вновь заглянул в мессенджер. Последнее сообщение, конечно, до разговора с красномордым, от Любимова, который интересовался моими делами, доложил, что обошлось без потерь. VDK и броня — не то, ради чего стоило рвать на голове седины. Хотя полковник и рвал, сетовал об уменьшении материальной базы. Это ерунда. Были бы живы, все добудем. О чем и сообщил. Остальные занимались по плану. Саня пока молчал, я не стал его отвлекать расспросами относительно Речного форпоста.

Восемнадцать минут.

Сегодня к вечеру про падение нацистского ястреба станет известно всем, если уже не сложили два плюс два. Насколько мне было известно из допроса подручных Саныча, которые думали, что действовали втайне от него, «территориальные» споры Скальд вел только с ЗЕКА. Камнем преткновения выступали огромные складские территории. Но стоило ли заявлять всем о своей причастности к уничтожению целого поселения?

Вопрос-вопросов.

Страх.

Страх не мой, а возомнивших себя уже небожителями местных тиранов всех мастей, должен был толкнуть их пуститься во все тяжкие, но уничтожить потенциальную угрозу. Впрочем… Наоборот. Чего тут опасаться, когда каждая собака без подобных вывертов желала гибели Киллхантера? Часть отпугнет неизбежностью расплаты. Другую помножим на ноль. Боишься не делай, а сделал не бойся, — истина.

Хотя… Нужно пояснить Саше за что был наказан последователь Гитлера, конечно, скрыв одну из основных движущих сил — лютую, глубинную ненависть к подобному. И на имидж поработаю, и ужаса нагоню, поясняя, — моих людей трогать нельзя. Без последствий не обойдется. Пока я жив. Да, и, несмотря на слухи, глава бандитского анклава вел дела честно.

Один черт, ждать.

Связался: «Черный, есть информация экслюзив. Но горячая. Взамен нужна услуга. Обращаюсь первому к тебе, так как у нас сложились взаимовыгодные и доверительные отношения. Кроме этого, наибольшую выгоду с этого поиметь сможешь ты, пока другие не проснулись. Жду ответа пять минут, потом уйдет дальше».

И тут мне повезло. Отклик мгновенный. Лаконичное: «Слушаю. Что за услуга?».

«Пока не знаю, на будущее».

«В принципе, я согласен. Учитывая, что ты нормальный, всегда можно подбить итоги и привести все к консенсусу. Только давай по аудио. Задолбался эти буквы читать. Не люблю. Есть возможность переключиться?».

Хозяин-барин.

— Скальд со мной не рассчитался, да и Трумен тоже, — сходу горестным тоном заявил я, помолчал, продолжил, — Но не это самое главное, а то, что решили суки под шумок моих людей в рабов обратить, кое-кто из-за этого погиб, а некоторых желание имели на чучела пустить…

И нигде не соврал. Даже перед Системой.

Во-первых, главе Вервольфов не за что было рассчитываться. Но ведь факт есть факт. Не рассчитался? Вот-вот. Во-вторых, Трумен не успел внести оплату. Погрузился в пучины Нирваны. Остальное тоже абсолютная истина.

— Иии? — он протянул это так, что в голосе послышалось и любопытство, и некая насмешка, замешенная на презрении. Вот ведь актер, а… в одно междометье столько вложить. Не каждому дано.

— Последнего Рейха больше нет, можешь вычеркивать из раскладов.