Ладно, Пастор II, зайду я к вам сегодня на вечернюю мессу…

Язык мой — враг мой, — давным-давно понял истинность данной поговорки, теперь, смотря в ствол тактического бластера и ракетную «шахту» ниже, окончательно терял веру в людей. И ты, Брут? Тысячи лет этому высказыванию, но актуальности оно не потеряло.

Хотя не спорю, часто есть место некой маленькой светленькой гаденькой мыслишке, которой нужно безжалостно сворачивать башку, едва она ее покажет. Отрывать напрочь, выдергивать вместе с позвоночным столбом. А та всегда нашептывает, нашептывала, и будет нашептывать, мол, теперь все будет иначе, это просто плохие люди попадались тебе на жизненном пути.

Ню-ню.

Нет, в них, как раз я верю, как и в то, что окружающие сплошь хорошие человеки. Только вопрос: для кого? И самый правильный ответ: для самих себя, для своих близких и просто для своих. А те, кто тыкал сейчас мне в морду оружием — меня к данной категории не относили.

Что поделаешь?

Ни-че-го.

Сейчас заплакал бы… от смеха. Но на лице не дрогнул ни мускул, а через чуть затемненные очки визуализации вряд ли кто-то видел торжествующие глаза. Опять оказался прав.

— Сергей, тебе просто деваться некуда, твой индивидуальный репликатор мы уже забрали, — наивные чукотские парни, его я установил в пункте временной дислокации на всякий случай, например, с Арены быстрее перенестись, — Возрождаться тебе попросту негде. Пойми, не из-за какого-то злодейства я это затеял…

Любимов чуть помолчал, затем продолжил монолог хорошего парня.

— Ты там, — полковник потыкал пальцем в сторону логова сектантов, — Сдохнешь! Учитывая все вводные, то вместе с тобой исчезнет возможность создать нормальное поселение, принять тысячи и тысячи отличных людей, с ними отвоевать планету, — увещевал товарищ, на совесть попытался надавить. Видимо, хотел решить вопрос без крови, на прицеле же держал Грек и ухмылялся, — Поэтому отдай поселковый репликатор, и разойдемся краями. А там продолжай бегать везде и всюду, неси добро в массы. Мешать не будем. Как говорилось с древних времен, кесарю кесарево. Пусть это будет платой за то, что мы несколько дней по твоим задачам ползали…

Усмехнулся. Не думал о такой подлости, не гадал?

Серьезно?

— Не велика ли плата? — спокойно спросил, — Вытащил твоих людей из плена, снабдил индивидуальными репликаторами, дал современнейшее оружие, экзоскелеты, транспорт, спас от смерти. И не раз… Самому-то не смешно?

— Только поэтому мы сейчас с тобой разговариваем, если бы дела обстояли иначе, то и отношение было бы соответствующее. Сам понимаешь, не маленький, — сказал тот, как отрезал, добавил в голос металлических интонаций, — Не в игрушки играем.

Затем оратор задумался, потер переносицу указательным и большим пальцами.

Никогда не доверял полковнику до конца, точнее, очень и очень мало у меня к нему этого ресурса имелось. Потому что точно знал — для того важны только его люди, с которыми он кровь реками проливал, которые и являлись, по сути, настоящей семьей.

— Постараюсь пояснить популярно. Смотри сам, пока ты действовал нормально, была надежда, что задумал правильные вещи. И мы шли с тобой до конца. Но здесь наши дороги расходятся. Я дорожу своими бойцами, и просто так, ради чьей-то прихоти под молотки их пускать не готов, и не намерен. Мне дорог каждый. Ты же решил… Ладно, проехали, — тот глубокомысленно замолчал, а я вычленял цели для атаки, задавая вопросы не для того, чтобы услышать на него ответ.

— А судьи-то кто? Где я действую правильно? Или где требуется жесткая корректировка? Уж не ты ли, которого слили влегкую, как пацана обвели вокруг пальца.