Не успел затихнуть топот босых пяток, как дверь покоя снова распахивается.

 - Не помешаю?

 Хозяин недостроенной деревянной крепости, мастер, недоделавший оружейную сталь, вождь, не добившийся полного подчинения. Человек, весть о появлении которого бросила немолодого уже мода через половину обитаемого мира. Бесшумный, как зверь - даже одежда на нём шуршит тише, чем у прочих людей. Проходит, садится на лавку, ждёт, пока его животное удобно ляжет у ног.

 - У нас, многоучёный мод Жанак, не принято смеяться над теми, кто обижен богами.

 Тяжёлый взгляд - не злой, равнодушный, так смотрят на новую вещь, не вызвавшую ни восторга, ни удивления.

 - Не в первый раз замечаю, мод Жанак любит шутить, но в его шутках не хватает доброты. Предлагаю говорить безо лжи, тем более что я всегда знаю, когда человек говорит неправду. Нет, я не лазил тебе в голову, уважаемый мод. Когда человек обманывает, он пахнет иначе, его выдаёт стук сердца и звук дыхания. Пока южные воины соревнуются с моими парнями в переноске годовалого бычка, а молодой мод незаметно изучает устройство подъёмных решёток, никто не помешает двум умным людям насладиться беседой. У вас в стране небось есть пустыни?

 - Есть, - если дают время привести мысли в порядок, нужно пользоваться.

 - По пустыне ехал на коне воин. Жарко, пить охота. Вдруг видит - деревья, из-под корней источник бьёт, но у самой воды дремлет трёхголовое чудовище. Воин хватает меч, рубит одну голову, другую.... Чудовище просыпается, отпрыгивает и спрашивает человеческим языком:

 - Зачем?

 - Я пить хочу! - грозно отвечает воин.

 - Дурак, кто ж тебе не даёт?

 Подумай, мод Жанак, не похож ли ты на того воина?

 Мод не может усидеть. Встаёт, проходит по небольшой комнате из конца в конец. Щелчком пальцев подбрасывает в воздух монету, не глядя, ловит левой рукой и суёт в кошель. Возвращается за стол, вздыхает, успокаивая дыхание и только после этого отвечает, тихо и совсем без акцента.

 - Кто же знал, что чудовище может говорить человеческим языком?

 ***

 Они идут, устало переставляя натруженные ступни по разбухшей от осенних дождей земле. Большая часть - босиком, но и та обувь, которая ещё сохранилась, прослужит недолго. Запавшие щёки, тусклые глаза, скудная поклажа. Большая часть ноши - носилки с ранеными, и не все они закреплены между лошадьми. По местным меркам людей довольно много - больше полусотни мужчин, подростков и женщин. Если не знать, что несколько месяцев назад их было в десять раз больше. Люди угрюмы, они лишились почти всего, но руки продолжают сжимать оружие, а единственный всадник, что едет в голове колонны, несёт древко, на котором мокрой тряпкой повис трёхголовый дракон.

 Расступается пуща, открывает уставшим людям вид на обустроенную речную пойму, россыпь домов непривычного вида и деревянную крепость. Между строениями движутся занятые делами жители, но и идущих встречают. На берегу впадающего в реку небольшого ручья стоит мужчина, у ног которого сидит громадная серая рысь. К ним подходят двое из пришедших - пожилой мужчина в бронзовой чешуе и молодой, в усеянном заклёпками кожаном жилете.

 - Здравствуй, Роман. Я - Гатал. Найдется ли у тебя немного пищи и кров для людей, которые не сумели защитить свою землю?

 - Здравствуй, вождь. Накормить голодного и укрыть не имеющего дома - правильный поступок. Рад видеть тебя, Акчей. Не забыл, где жили мы с Этайн?- парень отрицательно мотнул головой - Раненых туда.

 Роман снова повернулся к Гаталу:

 - Размещайтесь. Акчей знает, где едят, пока уложите раненых, там накроют столы. Сначала уха и немного хлеба - вы ведь давно нормально не ели?

 - Да.