НП командира полка находился настолько близко от неприятеля, что однажды к нему прорвалась группа фашистов. Началась ожесточенная рукопашная схватка с врагом. Много лет спустя архангельские журналисты описали обстоятельства этого боя в статье «На штурм Кенигсберга», которая была опубликована в газете «Правда Севера» 25 апреля 1970 г.

За штурм Кенигсберга 13-й стрелковый полк получил почетное наименование «Кенигсбергский».

Наш 192-й батальон связи за обеспечение четкой бесперебойной связи командования дивизии с полками, артиллерией, авиацией и соседом слева был награжден орденом Красной Звезды и стал именоваться 192-й отдельный ордена Красной Звезды батальон связи.

2-я стрелковая Мазурская дивизия была награждена орденом Кутузова II степени и стала именоваться 2-я стрелковая Мазурская ордена Кутузова дивизия.

Капитуляция Кенигсберга

Наступил вечер 9 апреля 1945 г. Я находился на своем узле связи, чертовски хотелось спать, ведь мы совсем не спали в ночь с 5 на 6 апреля, да и все предыдущие дни и ночи находились в беспрерывном сражении. Раздается очередной звонок от командира дивизии, который потребовал соединить его с командующим 50-й армией генерал-лейтенантом Озеровым. Беру запасную трубку и слышу, как Перевозников докладывает командарму, что немцы прислали парламентеров, двух офицеров в сопровождении солдат и радиста, чтобы договориться о прекращении огня и условиях капитуляции. Поняв, о чем идет речь, я боялся пропустить не то что слово, а даже звук. Когда комдив Перевозников доложил о парламентерах, Озеров сказал: «Подождите одну минуту, переговорю с членами Военного совета». Через некоторое время последовал приказ: «Немедленно прекратить огонь с обеих сторон!» Судя по оперативности ответа, на НП 50-й армии находился маршал Советского Союза Василевский. Немцы по рации продублировали этот приказ для своих, завершив передачу следующими словами: «… разминировать все здания, снять минные поля, составить их подробную карту и 10 апреля 1945 г. к 6 часам утра сосредоточиться в квадрате… (в каком не помню, но это было рядом с казармами) для приема в плен гарнизона крепости».

Через несколько минут артиллерийский огонь был прекращен. Наступила гнетущая тишина, лишь отдельные выстрелы и автоматные очереди говорили, что мир еще не наступил. Сонливость сняло как рукой, и я побежал сообщить Эту радостную новость личному составу своего батальона. Ближе всего ко мне находился обоз кабельной роты, заскочил туда. Личный состав роты встретил мое сообщение восторженными криками «ура». Пробыв у связистов около получаса, решил вернуться на узел связи. Однако едва я успел завернуть за угол дома, как в расположении роты раздался сильный взрыв. Метнулся обратно и увидел страшную картину: тринадцать человек ранено, в том числе командир роты капитан Зайцев П.М., убито шесть лошадей.

Все это произошло после согласованного прекращения артогня. Видимо, какой-то психически неуравновешенный немец в нарушение приказа выпустил последнюю мину, которая попала в край крыши. Все раненые были немедленно госпитализированы, через некоторое время десять человек из них вернулись в строй, а судьба двоих осталась мне неизвестна, так как они были отправлены в тыловые госпитали. Капитан Зайцев получил четырнадцать ран и в конце концов был комиссован, так как один из осколков перебил ему сухожилие ноги.

6 часов утра 10 апреля 1945 г. Немцы молчат, нет сигнала о готовности к сдаче. Наши войска вновь получили приказ о подготовке к продолжению штурма, но в 6.30 сигнал принят. Как выяснилось позднее, у гитлеровцев все управление войсками было нарушено, связь между частями отсутствовала, поэтому им потребовалось дополнительное время для разминирования и подготовки к капитуляции.