- Вы имеете в виду экипаж корабля, который видел де Фаряесио? - спросил Соловьев. - Ну, это, кажется мне, ясно и из его рассказа, и из страха туземцев перед "проклятым ущельем". Толчок при землетрясении сбросил корабль вниз, в ущелье; при этом он разбился, а экипаж погиб. Разбился и резервуар с ядерным горючим, и оно стало излучаться в воздух; это явилось причиной гибели де Фарнесио и, уже в наши дни индейца-охотника и той экспедиции, о которой рассказывал староста. Неясно другое - как же нам быть? Как добираться туда, где разбить лагерь, откуда спус кать в ущелье робота, чтоб самим не пострадать? Ведь "Железная маска" в свое время конструировалась в расчете на то, что она будет действовать в наглухо закрытом помещении и что мы сами будем в полной безопасности. Но это все придется решать уже на месте.

- А как же отнестись к сообщениям испанца о языке без слов? Крылья - это, должно быть, летательные аппараты. А вот разговор картинами и образами... уж очень фантастично! Не выдумал ли это де Фарнесио? - спросил я.

- Вы слишком высокого мнения о конквистадорах, - улыбаясь, ответил Осборн, - если считаете, что хотя бы даже лучший из них мог выдумать такое! Ведь это же XVI век, мой друг! Подумайте только! Нет, я убежден, что это так было...

Соловьев согласился. Тогда неожиданно задала вопрос Маша:

- А почему марсиане после XVI века не прилетали на Землю?

- Откуда вы знаете, что они не прилетали? - обиженно поинтересовался Осборн. - Вы располагаете точными сведениями на этот счет?

Маша смутилась и робко ответила:

- Нет, я просто предполагаю, что в XIX - XX веках они вряд ли прилетали. Это было бы замечено. Да и зачем им все время сидеть в пустынных горах, вдалеке от людей? Они же должны были бы рано или поздно попытаться установить связи? Может быть, они уже и пытались это сделать через де Фарнесио?

Осборн благосклонно кивнул головой, одобряя ее рассуждения.

- Да, несомненно, они должны были стремиться установить контакт с людьми, дорогая мисс, - пояснил он так, будто лично был знаком с марсианами. - Но мы не можем утверждать с такой же уверенностью, что они не прилетали... ну, хотя бы даже в этом или в прошлом году!

Мне это показалось сомнительным, и я уже раскрыл рот, чтоб задать вопрос, но Маша опередила меня:

- Конечно, уверенным быть нельзя, мы могли и сейчас проглядеть их прибытие. Но ведь по логике вещей техника межпланетных полетов должна была за три с половиной столетия еще больше развиться и усовершенствоваться. Если марсиане, или кто бы они ни были, могли летать уже в XVI зеке, то в наши дни, безусловно, должны были наладить регулярное сообщение с Землей. Между тем такой регулярной связи нет - это можно утверждать с уверенностью. Так почему же они перестали посещать свою ближайшую соседку? Не понравилась она им, что ли?

"Молодец Маша, смотрит в корень!" - думал я. Соловьев в разговор не ввязывался, но слушал с интересом. Осборн все так же одобрительно улыбался, сияя своими неземными глазами.

- Я мог бы высказать некоторые предположения по этому поводу, - сказал он, - но для этого потребовалось бы нечто вроде лекции. На лекцию у нас нет времени, а угощать вас голословными утверждениями не хочется.

- И, к тому же, очень возможно, что через сутки эти предположения будут подтверждены конкретными фактами! - поддержал его Соловьев.

Я думаю, что Осбори уклонился от ответа именно по этой причине. Как бы пылко он ни был увлечен своими гипотезами, все же как ученый не мог отрицать, что факты сильнее умозрительных теорий. А в ближайшие дни мы не без оснований рассчитывали получить новые факты. Осборн не захотел развивать теории, которые могут быть через сутки наглядно опровергнуты - и очень правильно сделал.