Гигантская группа Эвереста в прозрачном горном воздухе казалась удивительно близкой - полчаса ходу, не больше. Небо было густо-сапфирового, какого-то неземного цвета, снег отливал розовыми и сиреневыми тонами.

Мы легли спать втроем в маленькой палатке. Милфорд так боялся отпустить Анга от себя хоть на минуту, что я ехидно предложил:

"Да связались бы вы с ним веревкой, как полагается альпинистам, - и дело в шляпе". Милфорд невесело усмехнулся.

Заснуть нам не удавалось. Болела голова, сердце билось, как колокол, звенело в ушах. Да и холодновато было, даже в спальных мешках. Я встал, чтобы одеться потеплее. Милфорд тоже встал. И тут Анг вдруг выполз из палатки. Он-то не страдал от горной болезни - высота в пять с лишним километров была для него привычной с детства: он ведь родился и рос в Соло-Кхумбу. Милфорд забеспокоился и вскоре отправился за ним. Я услышал, как он тихонько окликнул Анга; потом загремели камни под его шагами. И вдруг шаги резко оборвались; я услышал подавленное восклицание. Я как раз натягивал свитер и поэтому не сразу выбрался из палатки.

Милфорд и Анг стояли почти рядом невдалеке от меня и остолбенело глядели на выступ скалы, залитый ярким лунным светом.

- Вы что? - спросил я.

- Снежный человек, - сказал Милфорд. - Он был здесь, только что - и сразу исчез вот за тем выступом.

- Вот это здорово! - ошеломленно пробормотал я. - Какой же он?

- Да примерно такой, как нам описывали... Выше меня ростом, весь в густой серой шерсти, сильно сутулится, руки висят. Ходит быстро и ловко. Ну, и морда у него - безволосая, но совершенно обезьянья и очень злая. Настоящий горный дьявол! Можно поверить, что он людей утаскивает и убивает ведь силища-то у него, должно быть, страшная. Мне даже не по себе стало...

И тут мы увидели, что Анг лежит ничком, обхватив голову руками. Вся поза его выражала отчаяние.

- Анг, ну что ты? - тревожно спросил Милфорд, трогая его за плечо.

Анг пробормотал, не поднимая головы:

- Боги гневаются... это их знак... йети - вестник смерти...

Милфорд вздохнул.

- Идем спать, Анг, йети - зверь, и богам до него нет дела.

Они ушли в палатку. Я на минуту задержался у входа. Луна резко вычертила границы угольно-черных теней и серебряно-голубого света. Не было переходов, полутонов - необычайно яркий, мертвенно-голубой свет падал с черного неба, усеянного очень крупными, колючими звездами. Ледяные вершины, залитые мертвым светом; могучие уступы, словно лестница гигантов; уходящие в небо крутые склоны и хаотическое нагромождение скалвсе это выглядело сейчас до того необычным, что мне почудилось, будто я попал на другую планету - может быть, на Луну, - и один стою в этом мертвом и страшном мире.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Дальше события начали разворачиваться с головокружительной быстротой - события странные, непонятные, ужасные. Мне так тяжело обо всем этом вспоминать, что я расскажу как можно короче.

Итак, мы отправились на ледопад Кхумбу. Представьте себе, что гигантская река, с бешенством вздыбив крутые волны, вырвалась из тесного ущелья на волю - и тут же оледенела на бегу, схваченная жестоким морозом. Примерно такое впечатление производит этот проклятый ледопад. В довершение сходства с рекой он непрерывно движется и грохочет. Там все меняется на глазах: вдруг рассыпаются грозные ледяные башни, разверзаются новые гигантские пропасти и с грохотом смыкаются края прежних трещин.