Грег Айлс. По стопам Господа
Будем осторожны и не сотворим себе из разума Бога. Альберт Эйнштейн
Все вещи возвращаются к Одному. Но к чему возвращается Одно? Коан дзэна
Глава 1
– Меня зовут Дэвид Теннант. Я магистр медицины и профессор этики в медицинском колледже университета штата Виргиния. Если вы смотрите эту видеозапись – значит, я уже умер. Я сделал глубокий вдох и как следует сосредоточился. Поменьше патетики! Видеокамера «Сони» стоит на треноге напротив меня. Жидкокристаллический экран я повернул так, чтобы видеть себя. В последние несколько недель я сильно похудел. Глаза красные от усталости и обведены черными кругами. Больше похож на преступника в бегах, чем на человека, скорбящего об усопшем друге. – Не знаю, как и начать. Так и вижу Эндрю на полу, мертвого. Это они убили его, я знаю… Однако не буду забегать вперед. Вот вам факты. Я родился в 1961 году в Лос-Аламосе, штат Нью-Мексико. Отец – Джеймс Говард Теннант, физик-ядерщик. Мать – Энн Теннант, педиатр. Эту видеозапись я делаю в здравом уме и твердой памяти. Как только она будет готова, я запечатаю ее в конверт, а конверт передам своему поверенному – пусть вскроет в случае моей смерти, от чего бы я ни умер. Шесть часов назад моего коллегу, профессора Эндрю Филдинга, нашли мертвым на полу около рабочего стола в его кабинете. Внешне очень похоже на инфаркт. Не могу доказать, но уверен – его убили. Последние два года мы с ним работали в научно-исследовательской группе, которую финансируют на пару Агентство национальной безопасности и Управление перспективных исследовательских программ – то самое Управление, благодаря которому в семидесятые годы двадцатого века был создан Интернет. Наша группа строжайше засекречена. Ее называют «Тринити» – так же, как и проект, над которым мы работаем. Я скосил взгляд на лежащий на моих коленях «смит-вессон» тридцать восьмого калибра. В кадр он не попадал. Зато на душе спокойнее, когда он тут, рядом. Я снова уставился на красную лампочку камеры. – Два года назад основателю компании "Годин суперкомпьютинг" Питеру Годину было откровение – что-то вроде того легендарного мгновения, когда яблоко упало на голову Исаака Ньютона. Только Година осенило во сне. Вот так – за здорово живешь, ни с того ни с сего – семидесятилетний ученый сделал самое ошеломляющее открытие в истории науки. Проснувшись среди ночи, Годин тут же позвонил Джону Скоу, заместителю директора Агентства национальной безопасности в форте Джордж-Мид, штат Мэриленд. Уже к шести утра они на пару сочинили письмо президенту Соединенных Штатов, которое мгновенно ушло к адресату. Его содержание потрясло Белый дом. Я знаю об этом из первых рук. Мой брат был близким другом теперешнего президента США со студенческих времен. Брат умер три года назад, но благодаря ему президенту известно о моей работе – именно поэтому я оказался в гуще последующих событий. Я поглаживал прохладный металл револьвера и размышлял, что же мне сказать, а что пропустить. "Ничего не пропускай", – твердил голос в моей голове. Голос моего отца. Пятьдесят лет назад ему довелось сыграть некую роль в секретной истории Америки – и это бремя, я думаю, прискорбно сократило его дни. Отец умер в 1988 году затравленным человеком, уверенным в том, что "холодная война" между США и СССР, которую он в дни своей молодости косвенно, как научный сотрудник, с таким энтузиазмом раздувал и поддерживал, закончится войной горячей и полным уничтожением цивилизации. Ядерного апокалипсиса, впрочем, все же не произошло – но лишь по счастливой случайности. Итак, "ничего не пропускай"… – Послание Година президенту, – продолжал я, – дало столь же впечатляющие результаты, что и обращение Альберта Эйнштейна в начале Второй мировой войны к президенту Франклину Делано Рузвельту, в котором он рассказал о теоретической возможности создания атомной бомбы – в том числе и немецкими учеными. |
