– Не надоело, – еще ниже склонил парень голову. А потом резко поднял и посмотрел прямо в глаза девушке:

– Но я и сам врунов не перевариваю. И не вру никогда. Ну… почти никогда. Если уж совсем обстоятельства прижмут или нечаянно.

Сашенька хмыкнула.

– Сейчас на нечаянно не похоже было. Какие же обстоятельства тебя на этот раз побудили наврать нам с папой три короба?

– Я не врал, – мужественно выдавил Мирон, не отводя взгляда от Сашиных глаз.

– Ну как хочешь, – с явным сожалением вздохнула девушка. – Пока. И не вздумай за мной идти. – Она повернулась и стремительно зашагала в обратную сторону.

– Постой! – крикнул ей в спину Мирон. – Мой дом недалеко уже. Давай дойдем, и ты сама увидишь!

Сашенька сделала по инерции пару шагов и остановилась. Повернула лишь голову:

– Что увижу? Портал в иное измерение?

– Ну-у… Не знаю, – стушевался парень. – Я как-то не подумал, что именно. Но что-то ведь увидишь…

Сашу разобрал смех. И она поняла вдруг, что не хочет никуда уходить от этого смешного, нескладного очкарика. Пусть он и врун, каких свет не видывал, но какое-то у него вранье получалось нелепое, бессмысленное, не корысти ради. Скорее и правда нечто сродни писательским фантазиям. Или шизофреническому бреду… Но на психа Мирон все же не походил. А может… Девушка ахнула вдруг и зажала рот ладонью, озаренная страшной догадкой. Уж не наркоман ли этот симпатичный правдолюбец?.. Вот ведь какое объяснение-то может всему его поведению оказаться! А она-то, дура, поперлась с ним… Но нет, не может быть такого! Какой же он наркоман? Вон глаза-то какие детские под очками – наивные, чистые. И обиженные. Заплачет ведь сейчас.

Сашенька вернулась к Мирону. Ей захотелось вдруг близко увидеть эти растерянные, хлопающие пушистыми, как у девушки, ресницами, красивые серые глаза. Не совсем, оказывается, серые – в темных крапинах. Красивые, да.

И все же она спросила, постаравшись, чтобы вопрос прозвучал шутливо:

– Мироша, ты наркоша?

– Это как? – дернул бровями парень.

– Ну, наркотиками не балуешься, часом? Параллельные миры, иные измерения… Они ведь и впрямь существуют. И попасть туда – проще некуда: всего один укольчик. Или таблеточку проглотить. Покурить опять же можно…

– Я не понимаю, о чем ты, – нахмурился Мирон. – Если это шутка, то очень плохая. Не говори такого больше никогда. Или я сам тогда… уйду сейчас. И все.

– Что все? – удивилась Саша. – Я тебе так сильно не нравлюсь?

Мирон ощутимо вздрогнул. Снял очки и принялся их усиленно тереть пальцами в вязаных перчатках. И опять наклонил голову, но теперь – чтобы скрыть краску смущения. Но все-таки произнес, хоть и очень тихо:

– Ты мне очень нравишься. Только есть такие вещи… о которых нельзя вот так… Тем более тому… тому…

– Ну что ты заладил: «Тому, тому»!.. – вспыхнула Сашенька. – Пошутить нельзя?

– Такими вещами не шутят.

– Ой, да ладно. Не буду, раз уж ты такой щепетильный. Ты мне лучше скажи, что я там у тебя дома увижу? Только предупреждаю еще раз: начнешь насчет иных измерений – уйду уже окончательно.

– Да не знаю я что! – замахал руками Мирон. – И вообще… – Парень замер вдруг с раскрытым ртом.

– Что еще? – нахмурилась Саша. – Очередная муза посетила? Опять начнешь сочинять? Я предупре…

– Погоди! – вытянул растопыренную ладонь Мирон.