– Да это я так… предположила, – я отвела глаза. Зато за Кея можно не беспокоиться. Ну, и за Келлу, конечно.

– Так ты неправильно предположила, – рассмеялся собеседник. Дай мне, пожалуйста… – проникновенно произнес Валерий, глядя мне в глаза, и замолчал.

– Что??

– Дай мне, пожалуйста, фотографию, – наигранно стеснительно попросил Баба Яга.

– Зачем? – от удивления у меня охрип голос.

– Очень надо. В одно место с ней сходить хочу, – так же застенчиво проговорил русоволосый обладатель шикарной машины и малого количества мозгов.

– В какое еще место?

Мои глаза сами по себе широко открылись. Мне кажется, или с Валерием на почве несчастной любви и драки с конкурентом совсем плохо сделалось?

– Ну, в такое, – не стал распространяться про таинственное место парень, – ты, Катюша, только фотографию дай, а?

Одно место… туалет, что ли? Какая глупость. Он что, хочет с моей фотографией в туалет пойти? От таких мыслей, с одной стороны, было дико смешно, а вот с другой – очень уж неприятно. По-моему, недавней тихой ночкой Валерию дятлы в голове дыру продолбили, а галки мозг унесли, иначе с чего бы он такие, мягко говоря, странные вещи мне говорит?

– Екатеринка, мне неловко говорить. Это занятие не совсем достойно нормального мужчины, – задумчивым тоном говорил молодой человек.

Еще бы! С чужой фото по всяким сортирам ходить, да еще и вслух это говорить бедным девушкам – не есть ли это отклонение от нормы?

– Но тут такая ситуация… Ну, ну неловко все-таки, но, говорят, действует. Обещают стопроцентный результат.

Я, затаив дыхание, глядела на Бабу Ягу.

– Дай мне снимок Ниночки, где она в хорошем настроении и крупным планом, очень прошу, – выпалил на одном дыхании он. – Неважно, цифровую или обычную.

– Чего? – окончательно почувствовала я, что такое нести на себе ярмо «дура».

– Ниночкино фото.

– А разве у тебя нет?

– Есть, – согласился он, – но на всех фото, что есть у меня, любимая не такая, какая должна быть.

– Но зачем снимок у меня брать? – перестала я понимать происходящее.

– Ты ее близкая подруга, – отвечал Валерий, – у тебя наверняка есть.

– И для каких целей-то он нужен?

– Нет, я понимаю, что это странно. Но надо же все способы опробовать, – здесь он наклонился к моему уху, опасаясь, видимо, что невидимые духи на пустынном дворе услышат его признание.

Однако духи все же материализовались – хлопнула дверь подъезда, раздались шаги, и кто-то осуждающе зацокал языком.

– Милуемся, значит, – услышала я вдруг за спиной надтреснутый, но уверенный голос Фроловны. Мы с Валерием одновременно обернулись. Перед нами стояла, уперев руки в боки, сама бабка свет Фроловна, а также престарелая жена председателя и еще какая-то старушка, которая каждый вечер выгуливала своего большого черного кота на поводке. Одновременно со своим меланхоличным котиком пожилая женщина выгуливала и своего внука, маленького и инфантильного Ванечку.

– Мы не милуемся! – я отпрянула от Валерия. От такой перспективы меня даже немного затошнило. Ему же стало смешно.

– А то мы не видим, – закудахтала Фроловна.

Естественно, не видите!

– Это, конечно, не наше дело, – несколько брезгливо меня оглядывая, произнесла бабка с котом, который, по-моему, очень сильно хотел домой – такой тоскливый и замученный у него был взгляд, – но иметь четырех мужчин одновременно – это чересчур для такой молоденькой девушки.