— Сколько человек у нас не хватает, Диоклей? — спросил Менедем.

— Все на месте, капитан, как это ни поразительно. — Келевст в удивлении покачал головой. — Хотел бы я понять этих парней, очень бы хотел. Они обычно считают, что настоящий мужчина должен отправиться в город и веселиться там всю ночь напролет…

— Возможно, их привлекает хиосское вино, — сказал Менедем. — Даже моряк может себе позволить купить его там, где его производят.

— Торговцы не будут так щедры, как содержатели питейных заведений, — заметил Соклей. — Они постараются продать лучшее вино, а не дешевку, которую подают в тавернах, и станут выжимать из нас деньги до тех пор, пока у нас глаза не полезут на лоб.

Менедем ухмыльнулся брату.

— Именно поэтому я и взял тебя с собой. Ты не должен допустить, чтобы они выжали из нас все.

— Ха, — ответил Соклей. — Ха-ха.

Он специально произнес это четко по слогам, как будто подавал свою реплику в комедии.

— Я не смогу помешать торговцам выжимать из нас соки, ты и сам прекрасно это знаешь. Но если мне немножко повезет, я все-таки не допущу, чтобы нас выжали досуха.

— Договорились, — кивнул Менедем.

Он, похоже, был сегодня утром в хорошем настроении — скорее всего, потому, что «Афродите» не пришлось ждать в гавани, пока Диоклей выследит загулявших моряков, которых больше заботило, как потратить полученные деньги, а не как заработать средства на следующие кутежи.

— Перекуси хлебом, маслом и вином, — сказал Менедем Соклею. — Я хочу как можно скорее выйти в море.

— Хорошо. — Соклей барабанил пальцами по планширу. — Нам придется закупить кое-что из провизии, когда мы попадем на Хиос. Наши припасы кончились быстрей, чем я ожидал.

— Вот и позаботься об этом. — Менедем уже ел и говорил с набитым ртом.

Соклею не понравился властный тон двоюродного брата, и он попытался было возмутиться, но потом вспомнил, что был тойкархом и ему полагалось заботиться о таких вещах.

Когда он пришел на корму, Менедем пояснил:

— Чем быстрее я покину этот порт, тем будет лучше.

— Ты имеешь в виду тех македонцев? — спросил Соклей.

— Конечно, — подтвердил Менедем. — Мне не понравилась их манера задавать вопросы — как будто они полубоги, сверху вниз взирающие на жалких смертных.

Он окунул кусок хлеба в оливковое масло и откусил большой кусок. Проглотил и поджал губы.

— Но полубогам полагается лучше говорить по-эллински.

— На Хиосе будет так же, когда и до него доберутся, — предсказал Соклей. — Он тоже склоняется перед Антигоном.

— В общем, да, но на Хиосе это пока не так заметно, как на Самосе, — ответил ему Менедем. — Тамошние офицеры не будут так… ну… гореть желанием выжать из нас все, что мы знаем. Во всяком случае, я надеюсь, что не будут.

— Твои слова не лишены резона, — сказал Соклей. — Ты неплохо разбираешься в политике.

— За что спасибо тебе. — Судя по тону Менедема, он не шутил. Потом он добавил: — Может, я и не знаю обо всем, что случилось в мире со времен Троянской войны, но я и впрямь неплохо разбираюсь в политике.

— Я и не притворяюсь, что разбираюсь во всем случившемся со времен Троянской войны! — негодующе воскликнул Соклей.