Садык захлопнул дверцу водителя.

«Нива» рванулась к блокпосту, а узбек, осмотревшись, пошел от дороги влево, в лес. Он знал тропу, по которой можно было пройти в Астан-Кале, минуя засады русских. Только идти по ней надо было осторожно. Ближе к селению установлены три растяжки, одна сигнальная, две других боевые. Места их установки федералы могли и сменить. Так что все внимание под ноги.

Выкурив сигарету, Садык, внимательно вглядываясь в тропу перед собой, начал движение в селение.

Получив распоряжение военного коменданта Астан-Кале, белую «Ниву» и самого Ваху бойцы внутренних войск тщательно проверили на блокпосту. Ничего подозрительного не обнаружили, хотя и вывернули машину вместе с водителем чуть ли не наизнанку. Машина оказалась чиста, документы Вахи в порядке. «Ниву» пропустили в селение.

Отъехав от бетонных плит блокпоста, чеченец облегченно вздохнул. Порядок! Гяуры зря только потели. Так им, неверным, и надо!

Следуя распоряжению босса, Ваха направил машину к местному рынку, не догадываясь, что от блокпоста его вели офицеры комендатуры. Они проследили, как, оставив «Ниву», чеченец прошелся по рынку, сделал несколько продовольственных покупок. Как вернулся к автомобилю, проследовал до мечети, где помолился. Рядом с ним религиозный обряд совершил один из офицеров-чеченцев, служащий комендатуры. Помощник Садыка заправил машину, залив полный бак и две канистры. Тут же, параллельно с ним, заправился «УАЗ» комендатуры. Наблюдение сняли после того, как Ваха, пройдя пост, направился в сторону Шаруса. И тут к нему прицепилась старая «шестерка», проводившая «Ниву» до небольшого аула, стоящего в стороне, чуть не доезжая Шаруса. Оттуда его уже видели через свою оптику снайперы сил оцепления.

Командира «Кавказа» вызвал комендант Астан-Кале:

– Терек! Я – комендант! Ваш объект отработан. Водитель, некий Ваха Резаев, посетил рынок, мечеть и автозаправку. Нигде ни с кем в контакт не вступал. Это абсолютно точно. Документы в порядке!

Подполковник Железнов поблагодарил коменданта, задумался. Рудаков спросил:

– О чем думаешь, славный командир славного «Кавказа»?

Железнов ответил:

– Знать бы, тот ли человек управлял «Нивой», который и ранее прибыл на ней сюда? А вот это мы упустили!

Командир «Снежного Барса» только махнул рукой:

– Далась тебе эта «Нива». Ведь пробили ее в Астан-Кале? Пробили. Проконтролировали, так какая разница, кто был за рулем? Этот Ваха или сам Садык под личиной Резаева? Не понимаю, чего ты так зациклился на этой тачке.

Железнов тряхнул головой:

– Ладно, проехали! Сколько на твоих часах?

– 12.47. Время местное!

Командир «Кавказа» бросил взгляд на свои часы. 12.47. Проговорил:

– И все же мне не нравятся эти поездки «Нивы», не нравятся, и все! Что-то они означают. Но что?

Рудаков посмотрел на командира, при этом ничего не сказав, лишь слегка сожалеюще покачав головой.

А в 12.30, пройдя звериной тропой и благополучно обойдя растяжки, Садык из лесного массива, никем не замеченный, прошел через сад и вошел в свой дом, из которого еще не выветрился запах смерти. На что наркоторговец, впрочем, никакого внимания не обратил.

Он прошел в комнату, выходящую на улицу селения зарешеченным и зашторенным окном. В комнате Садык в свое время устроил кабинет. Он сел в кресло у рабочего стола, задумался.

Правильно ли он поступил, уйдя из Шаруса, передав руководство операцией малообразованному чеченцу Велли? Что спугнуло его из ущелья? Проклятые сны, выводившие узбека из равновесия, заставляя его беситься и… что греха таить, бояться одновременно? Или все же подсознательное ощущение находящейся где-то близко смертельной угрозы? Наверное, все, вместе взятое, привело Садыка в этот дом.