Сергей взял фотографию жены и… положил ее рядом с фотографией неизвестной девушки-модели, прикрепленной к внутренней стороне обложки.

Некоторое время он слегка ошалело смотрел на снимки. Потом бросился к тумбе под домашним кинотеатром, открыл крайнюю створку и вытащил оттуда фотоальбом со снимками, сделанными совсем недавно, во время поездки к друзьям на дачу, за город. Трясущимися руками открыл его, начал листать, наконец нашел фотографию Полины в полный рост, вытащил ее из кармашка, схватил и подбежал к столу. Положил снимок рядом с двумя найденными в папке, которую жена спрятала в столе. Медленно осел в кресло, держась за голову рукой.

Так он просидел очень долго. Время как будто остановилось.

Потом он тяжелым, медленным движением сгреб все три снимка в кучу. Небрежно убрал папки в стол, кое-как прикрыл дверцу и побрел в спальню.

До самого утра он пролежал на кровати прямо в одежде, разглядывая игру теней на потолке.

[+++]

Полина посмотрела на часы и потянула Федора, который разглядывал мешки со специями, за майку:

— Автобус обратно в отель будет через пятнадцать минут. Пойдем?

— Ты езжай, я останусь, — последовал равнодушный ответ. Федор едва повернул голову в сторону Полины и сразу обратился к продавцу: — Корица есть?

Тот засуетился, вытаскивая из угла плотно закрытую флягу с палочками ароматной корицы.

— Ну ладно…

Полина нерешительно сделала шаг назад. Еще раз посмотрела на Федора. Чувство обиды накрыло с головой. В носу защипало, на глаза навернулись слезы. Она резко развернулась и пошла к остановке туристских автобусов через узкие, забитые людьми торговые ряды. Она старалась глубоко вдыхать горячий сухой воздух, который ветер гнал из пустыни к морю, но это не приносило облегчения. Полина держалась изо всех сил. Только бы добраться до номера… Не разреветься…

Вдруг прямо перед ней, как чертик из коробочки, выскочил маленький вертлявый торговец и принялся трясти у Полины перед носом фиолетовым платком с золотыми звездами и множеством мелких монеток, которые громко звенели.

— Ай, девушка, чего такой грустный?! — задорно завопил он, выплясывая перед Полиной. — Белле денс! Лучший наряд! Специальный цена! Для тебя подарок! Заходи!

— Я не буду ничего покупать, — сурово нахмурилась Полина.

— Зачем покупать, чай давай пить! Хочешь настоящий египетский чай? Вся печаль уйдет! Заходи! Ты такой красивый! Такой красивый девушка грустить не должен! Такой красивый девушка должен танцевать, веселиться!

Полина остановилась, тупо моргая глазами. Виражи и звон платка действовали, как гипноз. Улыбающийся торговец вдруг показался очень милым. Полина искренне поверила, что он ничего не хочет ей продавать, а просто пытается утешить. Ведь она и в самом деле такая красивая. Такие красивые женщины и в самом деле не должны грустить. Мужчины должны биться за право их развлечь. Красивые женщины и в самом деле должны танцевать и веселиться. Это же так просто!

— Ладно, покажи… — она сделала шаг в сторону лавки и замерла, не успев туда войти.

В узкой, не больше обычного рыночного контейнера, торговой палатке все блестело и переливалось. Малейший порыв ветра создавал мелодичный звон. Вышитые топы, платки, пояса, шаровары, мягкие кожаные тапочки, браслеты, кольца, тяжелые ожерелья… В углу музыкальный центр трубно ревел танцевальные арабские хиты. Двое торговцев сидели на полу. Перед ними был разложен нехитрый ужин. Лепешки, немного сыра, стаканчики с чаем. Один из них добродушным жестом пригласил Полину присоединиться. Она покачала головой.

— Ай, девушка, смотри, какой красота!

Маленький торговец вдруг молниеносным движением обвязал вокруг бедер Полины черный платок с золотыми монетками и затанцевал перед ней, смешно извиваясь.