Сумма выкупа оказалась баснословно огромной. Генрих желал получить сразу 100 тысяч марок и ещё 50 тысяч в течение семи месяцев после обретения Ричардом свободы, однако взамен ожидаемой суммы потребовал заложников. Такие деньги было не собрать сразу. Ведь весь годовой доход королевской казны от целой Англии составлял всего 30 тысяч марок. Столько же получало казначейство и от Нормандии. Пришлось раскошеливаться подданным короля-крестоносца, и они пошли на это. Деньги давали дворянские семьи, давали города и церковные приходы. Эти средства собирались в Лондоне в соборе Святого Павла, тщательно пересчитывались представителями короля и германского императора, запечатывались в большие кожаные мешки и складывались в нишах собора. Когда были собраны и переданы почти все средства, с последним взносом к германцам отправилась сама королева-мать. Стало известно, что король должен быть освобождён в феврале. Возвращение его в Англию ожидалось в марте. И это было исключительно важным для страны событием.

Но не только любовь к своему прославившемуся в Святой Земле королю, которого признал единственным достойным соперником из числа рыцарей-крестоносцев могучий восточный владыка Салах ад-Дин, руководила англичанами в этом широком, охватившем всю страну, движении по сбору средств. Их подталкивало к проявлению щедрости и опасение, что корону страны может захватить принц Джон. А вот это уже было равносильно катастрофе.

Неприятные, мягко говоря, особенности характера принца Джона были хорошо известны всей стране, как и его неудержимое стремление к трону. Все знали, что принц злобен, коварен, жесток, злопамятен, неуёмно сластолюбив и неразборчив в средствах. Он собрал вокруг себя таких же далёких от проявлений щепетильности молодых дворян, которые и составили его свиту. Эта стая приспешников изо всех сил подражала своему принцу, возводя в абсолют его негативные качества и тем ещё больше развращая податливого Джона, жаждавшего власти и поклонения.

Вот не так давно всему Северу стала известна скандальная история похождений принца в Нортгемптоншире. Младший Плантагенет дал роскошный пир в замке Эшби. Пикантная подробность заключалась в том, что замок этот ему не принадлежал. Хозяин замка, Роберт де Квинси, граф Уинчестер, отбыл вместе с королём Ричардом в крестовый поход. Это, согласно принятому Папой Римским закону, свято соблюдаемому во всей Европе, надёжно защищало владения графа от любых посягательств. Но не от принца Джона, как оказалось. Легкомысленно игнорируя закон о защите имущества принявших крест владельцев, принц без малейших колебаний занял этот замок и без зазрения совести распоряжался имуществом отсутствующего графа. На пир было приглашено множество гостей. Принцу нужна была популярность в этих краях, и он пошёл на то, чтобы пригласить даже представителей саксонской знати, всё ещё втайне мечтающих о возвращении на престол наследников своей династии, а также нетитулованных местных дворян.

Принц начал с того, что сердечно принял гостей, вежливо их приветствуя. Однако этим его добрые намерения и ограничились. Характер взял своё, и очень скоро приветливость перешла в насмешки и издевательства – и одеты, мол, гости не так, как принято нынче, и светским манерам не обучены, и едят много, и вообще дикари.