* * *

19 августа 1941 года. 12:00. Вашингтон, Белый дом, Овальный кабинет.

Присутствуют:

Президент Соединенных Штатов Америки – Франклин Делано Рузвельт;

Специальный помощник президента Рузвельта – Гарри Гопкинс.

Специальный помощник Рузвельта и его друг выглядел так, что краше в гроб кладут. Информация, которую он привез из Кенигсберга, была настолько конфиденциальной, что ни одного слова не было передано по открытым каналам. Все, что узнал и о чем сумел договориться Гопкинс, Рузвельту предстояло узнать здесь и сейчас.

– Как дела, Гарри? – с замиранием сердца спросил американский президент. – Тебе удалось о чем-нибудь договориться с этими русскими из будущего?

– Дела скверные, Фрэнки, – ответил Гопкинс, нервно потирая лоб, – и дело тут даже не в русских. Они-то как раз вели себя со мной достаточно любезно. Все дело в той выгребной яме, в которую там превратилась наша Америка. Впрочем, какая она теперь к чертям наша… От твоего «Нового курса», Фрэнки, не осталось и следа; и если нас с тобой хоть где-то помнят, так это, пожалуй, только в России. Я даже удивился, когда меня встретили так, словно я не полуофициальное лицо без какого-либо официального статуса, а ни больше ни меньше полномочный посол.

– Гарри, – Рузвельт нетерпеливо махнул рукой, – ты уже мне об этом говорил. Лучше расскажи, что такое случилось с нашей Америкой, почему ты назвал ее полным дерьмом?

– Фрэнки, – ответил Гопкинс, – давай сначала я по порядку расскажу тебе о русских. А уже потом перейду к Америке, потому что без одного тебе не понять другого. Дело в том, что тамошние русские значительно больше похожи на нас с тобой и современных нам американцев, чем наши собственные потомки. И при этом они остаются русскими, хотя среди них очень сильны красные настроения.

Рузвельт со вздохом развел руки в стороны и сказал:

– Ты меня совсем запутал, Гарри… Но давай, рассказывай все, что ты сумел узнать, без утайки и по порядку. Во-первых, как русские будущего могут быть похожи на нас, если среди них, как ты говоришь, сильны красные настроения?

– Все очень просто, Фрэнки, – вздохнул Гопкинс, – несмотря на всю свою «красноту», тамошние русские похожи на нас тем, что они знают, что каждый кусок хлеба с копченой грудинкой и каждый бокал виски надо зарабатывать тяжким трудом. Неважно где – в поле, в шахте, на заводе или в конторе. При этом должен тебе сказать, что так называемый социалистический строй пал там четверть века назад и, как это бывает в таких случаях, вместе с ним отошло в прошлое былое имперское величие, а также некоторые окраинные территории, что фактически вогнало страну в границы шестнадцатого века. Одновременно при падении коммунизма бедные стали просто нищими, а из узкого круга пронырливых людей, умеющих делать деньги из воздуха, образовался класс новых собственников-олигархов, разделивших между собой так называемое общенародное достояние. При этом, закрепляя несправедливость, пышным цветом расцвела продажность должностных лиц, включая полицейских и судей. Отсюда и красные настроения, как ностальгия по тем временам, когда, по мнению рядового русского, все было правильно, а Россией управлял самый сильный, умный и справедливый вождь. Если ты, Фрэнки, не понял, о ком идет речь, то я скажу – речь о дядюшке Джо.

Что касается их нынешнего вождя, то мистер Путин очень умный человек, ловкий политик, и до его вмешательства в войну с Гитлером пользовался безусловной поддержкой восьмидесяти процентов населения России. Теперь, после того как случилось то, что случилось, его поддержка выросла еще больше.