Один из защитников — Болли-пекарь, туника у него на плече была окровавлена — пнул пленника в лодыжку. Тот отшатнулся, вскрикнул от боли. Лейв и многие другие расхохотались. Кто-то еще ударил другого Хаконссона сзади; на землю брызнула кровь. Толпа колыхалась и надвигалась на свои жертвы, точно живое существо. Халли подошел ближе.

— Болли, прекрати это! — приказал он. — Прекрати, Рунольв!

Бледные лица, искаженные злобой, повернулись в его сторону.

— Они убили Кетиля и Грима! — сказал кто-то.

— Все равно. Оставьте их в покое!

Халли обнаружил, что обеими руками сжимает рукоять меча; он окинул взглядом внезапно притихшую толпу.

— Только попробуйте их тронуть — будете иметь дело со мной! Рассказывай, Лейв. Что там произошло?

Брат смотрел на Халли исподлобья, его грудь тяжело вздымалась и опускалась.

— Мы поймали их в сети, — ответил он наконец. — Их было семеро, среди них Хорд и Рагнар. Они дрались как бешеные, но силы были неравны. Нескольких наших ранили, но я сам убил одного из Хаконссонов, а Торли отрубил голову другому. Потом они убили Кетиля из-за сетки, и Грим, который видел это своими глазами, обезумел от горя. Он спрыгнул с крыши в переулок и налетел на убийц сына с молотом. Успел убить одного, но тут Хорд набросился на него, точно демон, и Грим погиб. Отважный был человек!

В толпе загомонили, подтверждая его слова. Лейв кивнул.

— И, принимая во внимание все случившееся, — продолжал он, — я не вижу причин, почему мы теперь должны быть к ним милосердны!

Он говорил негромко, но тем не менее в его голосе звучал вызов. И толпа была на его стороне. Кое-кто попытался прикрикнуть на Халли, но тот не обратил внимания на недовольных.

— Ты не закончил свой доклад, Лейв, — сказал он. — Где же Хорд и Рагнар?

Лейв пожал плечами.

— Прорубили внешнюю сетку и сбежали. А эти двое были ранены и не сумели последовать за ними. Битва окончена. Мы победили и теперь можем делать что хотим. Я за то, чтобы убить их!

— Нет, — сказал Халли. — Запрем их в амбаре. Болли, тебе ближе всех. Ступай и сделай это.

Воцарилось молчание. Толпа замерла в нерешительности. Халли чувствовал их враждебность, но они молчали и ждали, когда Лейв выскажется за них. Лейв опустил глаза, потом огляделся по сторонам, окинул взглядом присутствующих. Их молчаливое согласие придало ему решимости.

— Они враги нашего Дома, Халли! — бросил он. — Они нарушили законы долины, убили людей нашей крови! Мы все знаем, чего они достойны — смерти!

Толпа одобрительно взревела. Халли оскалил зубы. Одной рукой он по-прежнему сжимал меч, вторую опустил на пояс и стиснул рукоять ножа.

— Лейв, — отозвался он, — я не думал, что придется тебе это объяснять! Мы пощадим этих людей по двум причинам. Во-первых, потому, что убивать беззащитных бесчестно, а во-вторых, потому, что ночь еще не кончилась! Там, за стеной, остались девять человек. Хорд еще вернется, и тогда, если дело дойдет до переговоров, нам понадобятся заложники. Надо быть глупцом, чтобы отрицать это! Повторяю, Болли, — говоря это, он не сводил глаз с Лейва, — ступай и отведи пленников в амбар!

Все снова уставились на Лейва. Тот стоял не шевелясь. Потом едва заметно кивнул. Толпа всколыхнулась. Однако никто не сказал ни слова, и пленников увели прочь.

— Хорошо, — продолжил Халли. — Теперь надо расставить часовых вокруг Дома. Если Хорд попытается…

— Сдается мне, братец, — хрипло сказал Лейв, — что тебе уже хватит нами распоряжаться.