Едва еë завидев, они хитро переглянулись.

Пенелопа выдавила из себя улыбку.

– Здаров, детвора. Я тут вам клёвую красавицу-учительницу привёл. Прошу любить и жаловать Полину… Эм-м? – Гриша вопросительно посмотрел на Пенелопу.

– Георгиевну, – добавила она.

– О как, ну это я запомню. Григорий, Георгий близко всё, – радостно отозвался Гриша и снова обратился к детям: – Короче, слушайтесь еë. Узнаю, что фигню творите, уши надеру.

На этих словах он вышел, оставив Пенелопу у поцарапанной доски в гордом одиночестве.

– Всем здравствуйте, – чуть растерянно сказала она.

Улыбки детей стали более хищными. Пенелопа обвела их взглядом и положила на шатающийся стол классный журнал.

– Для начала устроим перекличку… – Что-то неожиданно ударило еë по затылку.

На пол упал скомканный лист. Дети захихикали. Пенелопа подняла его, развернула и увидела свой карикатурный образ. Она изо всех сил постаралась успокоиться и улыбнуться.

Пенелопа повернулась к ним лицом и встретилась с презирающими взглядами. Если они хотят еë испытать, то она не уступит. Уж поддерживание дисциплины в классе не должно быть сложнее управления единственным следственным отделом в городе.

Глава 22

Пенелопа на лету схватила ещё одну бумажку, развернула и прочитала вслух:

– Stapid. Оригинально, кто автор? – спокойно спросила она и обвела класс взглядом.

Дети явно не рассчитывали на подобную реакцию с еë стороны. Пенелопа прошлась вдоль рядов, внимательно вглядываясь в их лица. Ученики затихли, а на неë нахлынуло чувство ностальгии.

Из-за небольшого семейного достатка школьные годы Пенелопы прошли не радужно. Почти каждый считал своим долгом как-то задеть или оскорбить еë. Дети на самом деле существа довольно злые, а если уж решили, что кто-то не вписывается в рамки по какой-то причине, то начинают вести себя с ним просто отвратительно. К счастью Пенелопы, у неë всегда имелась цель вырваться из своей дыры и достичь успеха. Это позволило ей не скатиться до уровня обидчиков.

Она подошла к доске, взяла мел и крупными буквами написала на доске: «Stapid». Дети переглянулись, совсем не понимая, что она делает. После этого Пенелопа открыла журнал и пробежалась глазами по именам. Затем она его закрыла и подошла к доске.

– Степанцев Павел, здесь? – спросила Пенелопа.

На ноги поднялся низенький светловолосый мальчик лет девяти.

– Отлично. Не подскажешь мне, на каком языке написано это слово и что оно значит? – попросила она.

– А… эм-м… – замялся он.

В классе повисла такая тишина, что можно было услышать дрожащие от ветра стёкла.

– Мне долго ждать ответа? – спокойно уточнила Пенелопа.

– На английском. Означает… – Мальчик покраснел и что-то промямлил в конце.

– Что означает? – переспросила Пенелопа.

– Дура, – громко сказал он.

Дети в классе заулыбались.

– Ответ неверный. Может, мне ответит Первоснежников Александр? – продолжила Пенелопа.

На ноги подскочил самый рослый парень двенадцати лет с короткой стрижкой.

– Так верно ж всё. Дура – она и в Африке дура, – нагло ответил он, заставив других детей расслабиться.

Пенелопа поняла, что в этот раз попала в главного зачинщика всех беспорядков.

– Ты прав, однако слово на доске имеет совершенно другое значение.