Он пристально посмотрел ей в глаза. Опыт последних недель научил ее, что Алекс более всего опасен тогда, когда он само спокойствие и уравновешенность. Именно тогда следует ожидать от него смертельного прыжка, что признают многие его партнеры.

— Не следовало мне всего этого говорить, — произнесла она наконец под его пристальным взглядом.

— Почему? Вы признаете, что заблуждались? — спросил он, не изменив выражения лица.

— Нет, я не считаю, что заблуждалась! — ответила она быстро и решительно. Чересчур решительно. Грейс, не начинай все сначала! Не зарывайся, предостерегла она сама себя.

— Не будьте двуличной, Грейс. Это вам не идет.

— Двуличной! — Это был жалкий лепет, и она собралась было с силами, чтобы ответить более вразумительно, но он лишил ее всякой возможности что-либо промолвить.

Склонившись к ней, он быстро поцеловал ее в губы, и в этот момент такси остановилось.

— Выходим, — проговорил он, с удовольствием глядя на ее раскрасневшееся лицо. — Я хотел бы продиктовать парочку тезисов по дороге, идет? Надо записать на бумагу кое-какие мысли, пока они свежи в голове.

Он стал опять боссом до кончика ногтей, и Грейс хватило ума понять, что на этой территории ей не одержать победу. Однако, когда они шли к зданию аэропорта и Алекс вел ее под руку, возвышаясь над ней словно башня, она пыталась понять, как это он умудряется так быстро сменить пластинку и переключиться, словно предыдущего разговора не было и в помине.

Только напрасно ты ломаешь голову, сказал ей язвительно внутренний голос. Если уж в чем Алекс Конквист мастер, так это в управлении женщинами, коллеги ли это по бизнесу, старые девы, подруги или секретарши! С ним она не могла иногда понять, где и на каком свете находится и где будет в следующий миг, но это, как она чувствовала, больше всего ему и нравится.

Он гений управления на расстоянии. Грейс всячески мусолила эту мысль, вертя ее и так и сяк, и находила ее верной. Он позволяет людям приблизиться к себе на определенное расстояние, но ни на йоту ближе. В нужный момент ворота опускаются и подъемный мост поднимается. Она не была уверена, что нашла верный образ, но сама хорошо понимала, что имеет в виду. Все это можно было свести к одной фразе: Алекс Конквист — чистое бедствие.

6

Недели после японской поездки прошли в сплошной рабочей суматохе, где один день не отличался от другого. Кроме разве что двух сенсаций. Одна блондинка, вторая — брюнетка.

Первая приятельница Алекса застала Грейс врасплох. Это было некое совершенное, как кристалл льда, изумрудно-зеленое видение от Диора. Пяти минут общения с ней хватило Грейс, чтобы почувствовать себя старомодной, толстой и глупой. Затем Карин, шведская топ-модель (обо всем этом успел шепнуть Алекс ей на ухо, спросив, не обратила ли она внимание на ее безупречный маникюр) удалилась с боссом на ланч. Грейс пропустила мимо ушей его замечание с королевским, как ей казалось в тот момент, высокомерием, а когда по прошествии целых трех часов Алекса все не было, она сказала себе, что ей нет никакого дела до его времяпрепровождения. Решительно. Причем повторила это неоднократно.

Брюнетка явилась неделю спустя. Это была столь же роскошная особа, и на сей раз Алекс так и не появился в офисе. Она не спала всю ночь, хотя упорно твердила себе, что большей дуры, чем она, не сыскать и что пора взять себя в руки, пока не поздно. Так будет продолжаться до скончания времен, и ей надо научиться закрывать на это глаза, если она хочет удержаться на работе.

Но хочет ли она? Эта мысль осталась в глубине сознания, когда даже память о блондинке и брюнетке развеялась.