— Устраивайтесь и чувствуйте себя как дома, — голосом радушного хозяина проговорил он у нее за спиной, а когда она повернулась, намереваясь произнести вежливый комплимент, то поймала себя на том, что смотрит в его золотисто-янтарные глаза. Он выглядит потрясающе, машинально отметила она.

— Чашечку кофе? Или чего-нибудь со льдом?

— Нет… спасибо. — Только не вздумай заикаться, одернула она себя. Не подавай виду, что ты потрясена. Он привык иметь дело с женщинами, которых всем этим богатством не удивишь. — Я просто подожду здесь, пока вы найдете требуемые документы, если моя помощь не нужна, конечно, — проговорила она вежливо, как положено секретарше и помощнице.

— Ну… — протянул он, и в голосе у него промелькнуло что-то такое, отчего она сразу насторожилась. — Но на это уйдет время.

Она пыталась сделать вид, что ничего не произошло, и ответила:

— Что ж, ничего страшного. Хозяин — барин.

— Верно, а что, не так?

В этом было что-то успокаивающее, и она немного приободрилась. Пугать он ее не будет. Она посмотрела на него с вежливой улыбкой.

— Видите ли, Грейс… Дело в том, что я решил сегодня не возвращаться в офис, — заявил Алекс. — В этом нет необходимости.

Она не сводила с него своих зеленых глаз, которые от вкравшегося в нее страха потемнели. Голос же у нее был спокойный.

— Вам виднее. Можно вызвать такси или ваш шофер отвезет меня обратно?

— Я отпустил машину.

— Значит, такси.

— Нет… ничего не выйдет. — И добавил; — В доме пять комнат для гостей.

Сердце у Грейс ёкнуло, ее охватила тревога.

— Я должна ехать в офис, Алекс.

— С чего вы это взяли, Грейс? — весело парировал он. — Вы останетесь здесь до завтрашнего утра.

— Вы с ума сошли? — вскинулась она.

— Не исключено. — Он смотрел на нее, чуть прищурившись. — Такое предположение уже высказывалось, должен признаться. Но из нас двоих вы более сумасшедшая. Доказательство — этот парень. Я не позволю вам снова связаться с ним, Грейс. Вас надо защитить от себя самой.

— Вы… вы… — Вся эта красота: величественное здание, богатство и власть отступили куда-то в сторону в мгновение ока. Грейс вдруг забыла, что он ее босс, что ее щедрая зарплата и бесчисленные льготы целиком в его руках, и в ярости выпалила: — Да что вы возомнили о себе, Александр Конквист? Да как вы смеете указывать мне, как быть и что делать? Я уезжаю сейчас же, и пропади пропадом ваша работа. То, что вы наняли меня своей секретаршей, еще не означает, что вы приобрели права на мою душу. — Если говорить серьезно, не ваша душа заботит меня в данном случае. — Он схватил ее за плечи и, прежде чем она успела сообразить что к чему и оказать сопротивление, впился губами в ее губы.

Губы у него были крепкие, настойчивые. Сердце у Грейс заколотилось, и по телу пробежала дрожь. Его язык касался ее нёба и языка, она почувствовала, как ее охватывает желание, которому она не могла противостоять. Гнева как не бывало.

— Грейс, — пробормотал он сонным голосом, в то время как его руки гладили ее. — Сладостная Грейс. Сладкая злючка Грейс.

Она больше не могла сопротивляться. Его желание передалось ей. Он еще крепче прижал ее к себе, так что она почувствовала всю силу его вожделения, и продолжал целовать ее. От этих поцелуев голова у нее закружилась, ноги подкосились, и, не держи он ее, она бы упала.

— Теперь говори мне, что хочешь видеть его сегодня вечером, — прошептал он ей на ухо, оторвавшись от ее губ.