— Мы можем телеграфировать Хуану о том, что я возвращаюсь?

— Конечно. Только куда послать сообщение?

— Если ты дашь мне бумагу и карандаш, я напишу все, что необходимо.

Скай принесла блок почтовой бумаги и держала его, пока Эль Дьябло писал записку. Она видела, как исказилось его лицо, когда он попробовал приподняться. Скай понимала, что ему очень больно, как бы он ни старался это скрывать. От потери крови он был белым как мел.

— Ты не сможешь сойти на берег, — сказала она тихо. — Но ты станешь отдавать приказы с борта яхты. Кто захочет тебя увидеть, сможет спуститься сюда.

— Ничего подобного, завтра я буду в норме.

— Если ты решишь покончить с собой, я не повезу тебя в Хакару, — покачала головой Скай. — На этот раз тебе все-таки придется послушать меня. Ты никуда не денешься с яхты. Если только вплавь.

Эль Дьябло недобро посмотрел на нее, но потом вдруг улыбнулся.

— Так это, значит, твоя месть, — мягко сказал он.

— Ты нужен Марипозе живым, а не мертвым.

Их взгляды встретились, и Скай почувствовала легкую дрожь. Ей показалось, будто новое прекрасное чувство расцвело у нее в душе. Она вдруг очень захотела протянуть к нему руки и сказать, что ему стоит беречь себя, ведь он так много значит для нее и для его родной Марипозы.

— Хорошо, сдаюсь. Но это ненадолго, — капитулировал Эль Дьябло.

— Я не знаю, что все это значит, — вмешался Джимми. Скай вздрогнула: она совсем забыла о его присутствии. — Но я уверен в одном: вы племянник сэра Руперта Тримейна. Вы очень на него похожи. Я закрываю глаза и представляю себе, как он говорит вашим голосом.

Напряженную тишину прервал наконец Эль Дьябло:

— Не понимаю, о ком вы говорите.

— О вас, Гай Тримейн. Я очень рад, что встретил вас. Я искал вас долгие годы, с конца 1938 года, если быть точным.

— Гая Тримейна больше нет, — возразил Эль Дьябло.

— Я так не думаю. Даже если он сменил имя. Вы знаете, что ваш дядя умер?

— Нет. Когда это случилось?

— В 1943 году. Сердечный приступ. Его здоровье серьезно подкосила работа по организации системы местной противовоздушной обороны. Он до самой последней минуты надеялся, что вы вернетесь.

— Для меня Англии больше не существует. — Эль Дьябло помедлил, прежде чем спросить: — Что случилось с Полин?

Скай вздрогнула. Она всей душой ненавидела Полин — ведь это из-за ее глупости и трусости Эль Дьябло был вынужден навсегда покинуть родной дом.

— Полин тоже умерла. — Эти слова, произнесенные тихо и спокойно, перевернули очень многое в ее душе и, видимо, в душе Эль Дьябло.

— Умерла?

— Да. Погибла во время бомбежки в 1945 году. После смерти сэра Руперта она переехала в Лондон под предлогом участия в работе гражданских организаций по содействию армии. Но на самом деле она хотела быть среди людей, в центре событий, несмотря на опасность.

— Бедная Полин! — В голосе Эль Дьябло прозвучала нежность, и Скай еще больше возненавидела ее. — Теперь я ничем не связан с Англией. Я свободен навсегда!

— Неужели ты не можешь простить его после стольких лет? — не удержалась Скай.

— Простить его? — переспросил Эль Дьябло и задумчиво добавил: — Теперь уже не важно, прощаю я его или нет. Я не могу представить себе, что он умер. Я до сих пор вижу его в Бредоне и слышу, как он проклинает меня и обвиняет в воровстве. Я ненавидел его все эти годы, ненавидел даже тогда, когда, как выяснилось, уже некого было ненавидеть. Это же надо было выставить меня в таком свете!

Скай никогда раньше не слышала от Эль Дьябло таких откровенных слов.