Индейцы смотрели на танцора, затаив дыхание. Казалось, каждый пытался разгадать, что же хочет поведать танцующий. Танцор скрылся так же быстро, как и возник. Нестройная музыка смолкла. Раздались оглушительные аплодисменты, и Скай спросила у Эль Дьябло:

— Что означает этот танец?

— Многие люди спрашивают о том, что значат ритуальные индейские танцы, — ответил он. — На этот счет существует огромное количество теорий, но никто не знает ничего наверняка. Возможно, это прославление солнца, заклинание духов, молитва о ниспослании урожая — кто знает? И меньше всего знает тот человек, что танцевал. Истоки этого танца утрачены, ремесло забыто из-за равнодушия и притеснений.

Скай молчала; в его голосе звучала горечь, вызванная сочувствием к судьбе индейцев, наконец она заговорила сухим, подчеркнуто вежливым тоном:

— Что пьют эти люди?

— Индейцы пьют вино собственного приготовления, — ответил он, — которое они гонят из сладкого картофеля, зерна, ямса и маплоко. Оно очень крепкое. Вы вскоре это заметите. Большинство местных жителей пьют напиток, называемый рефреско де вино. Это смесь из красного вина, фруктового сока и сахара.

Говоря это, он улыбался, и внезапно Скай подумала, как хорошо было бы встретить его при обычных обстоятельствах. Эль Дьябло было известно все то, что ей хотелось узнать об этой стране. Если бы они могли поговорить, не испытывая столь мощного давления переполнявших их эмоций!

— Расскажите еще, — попросила она.

Он повернулся и посмотрел на нее. Ее глаза светились неподдельным интересом, а отблеск костра оживлял и придавал таинственную изысканность ее лицу. В своем дорогом платье и сверкающих в темноте серьгах она выглядела пришельцем из другого мира; подумав об этом, Эль Дьябло внезапно помрачнел. В его голове пронеслись темные воспоминания, взгляд сделался колючим, и он сказал:

— Зачем? Чтобы посмеяться над их простотой?

— Нет, конечно, нет; как вы могли такое подумать? — негодующе воскликнула Скай, задетая этим неожиданным подозрением.

— Тогда зачем вам это нужно?

— Потому что это как раз то, что я всегда хотела увидеть, узнать, понять. Если эти люди просты, то лишь потому, что не притворяются; их радость неподдельна, а это так сильно отличается от пустоты и скуки вечеринок и занудства приходящих на них людей!

Следом за индейцем в круг вышел другой танцор. Не было нужды в гитарах и концертино, заигравших испанскую мелодию, чтобы распознать его происхождение. Оливковая кожа, глубоко посаженные глаза, полные губы сразу же бросались в глаза, так же как и сила и стройность его бедер.

Это был красивый молодой человек, несомненно, гордящийся своей внешностью, в костюме из черной ткани, в узких, отделанных галуном брюках, расклешенных от колена, концы красного пояса и короткое болеро развевались у его талии.

Он стоял, выжидая. Навстречу вышла его партнерша. Длинная юбка в складку, волочась по земле, подняла облачко пыли, и в свете пламени вырисовывались очертания ее гибкого чувственного тела.

Они начали танцевать. Их танец был вечной историей преследования мужчиной женщины. Фанданго началось медленно и нежно, кастаньеты, щелчки пальцев и топот ног отбивали ритм. Затем темп постепенно стал нарастать.

Танцоры дразнили, манили, преследовали друг друга до тех пор, пока слабое раскачивание их тел не ввело зрителей в экстатическое состояние и странная кульминация музыки подействовала опьяняюще.

Шорох шелка, блеск темных глаз, гаснущих и вновь вспыхивающих, страстная дрожь разрешились в последних звуках музыки нотой экзальтации.

— Это было прекрасно! — воскликнула Скай, дыхание с шумом вырвалось из полуоткрытого рта.