— Вот блин! — Реплика удивила горца, но последующие ее действия удивили еще больше — Гвен потянулась к нему, положила ладони ему на виски и притянула его голову к своей груди.

Друстан обнял ее за талию и прижал к себе.

— Милая Гвен, спасибо тебе. Ты — мой дар Небес.

— Я бы не была в этом так уверена, — пробормотала она ему в волосы.

Ее объятия были неуверенными, словно она никогда раньше так не делала. Тело девушки было таким напряженным, что Друстан понял: любое неосторожное движение — и она отпрянет. Он медленно вдохнул и выдохнул, стараясь не шевелиться. Пусть она привыкнет к его близости.

— Насколько я поняла, до завтра ты ничего не сможешь мне доказать?

— Как я и обещал, завтра ты удостоверишься, что я говорил правду. Но это ничего не меняет. Ты останешься со мной по своей воле? Поможешь завтра осмотреться на этом месте?

Она осторожно запустила пальцы в его волосы, и от этой простой ласки у Друстана вырвался полувздох-полустон.

— Айе, Друстан МакКелтар, — ответила Гвен, прекрасно имитируя говорок горца. — Я останусь с тобой до завтра.

Он громко рассмеялся и притянул ее к себе. Он страстно желал касаться ее, заниматься с ней любовью, однако понимал, что если сейчас он будет настойчив, то потеряет даже возможность обнять Гвен.

— Вот и хорошо. Ты не безнадежна, из тебя еще может выйти хорошая горянка.

В эту ночь Гвен Кэссиди спала в объятиях горца, среди древних развалин на ложе из маргариток. В серебристом свете луны она казалась трогательной и беззащитной, как ягненок. И каким бы хищным волком не чувствовал себя МакКелтар, в эту ночь он приказал себе ограничиться простым объятием.

9

23 сентября

10:23 р. т.

Весь день прошел в поисках, но плит они так и не нашли. Когда небо потемнело и стало темно-синим и замерцали первые звезды, Друстан сдался и сложил костер в круге камней — так, чтобы он освещал место будущего ритуала.

Ритуал мог пойти не так, как надо. На этот случай у Друстана были свои соображения: он хотел как можно больше рассказать о том, что произошло перед его исчезновением. А еще ему определенно пригодится ее рюкзак. Копаясь в руинах, он подробно рассказывал обо всем, что случилось до его похищения.

Гвен недоверчиво изгибала брови, но все же внимательно слушала его объяснения. Он вспоминал, как получил записку с предложением немедленно явиться на поляну возле озера за замком, если хочет узнать имя Кемпбелла, который убил его брата. Боль потери жгла Друстана огнем, и, схватив оружие, он помчался к озеру, не взяв с собой даже охраны. Жажда мести лишила его способности здраво мыслить.

Он рассказал о том, как по пути к озеру испытывал нарастающую усталость и головокружение. Наверное, его предварительно опоили чем-то. Добравшись до опушки возле озера, он просто упал. Ноги и руки не двигались, веки словно налились свинцом. Друстан чувствовал, как с него снимают доспехи и оружие, как рисуют на его груди непонятные символы, а потом он погрузился в сон, от которого очнулся только после ее падения.

Он рассказал ей о своей семье, об умном и задиристом отце, об их любимой домоправительнице Нелл, которая практически заменила Друстану мать. Рассказал о молодом священнике, мать которого предсказывала судьбу и постоянно гонялась за ним, стараясь что-то прочитать по его руке.

Горец на время забыл о печали и увлеченно вспоминал истории из своего детства и их с Дугом проделки. Когда он говорил о своей семье, скептический взгляд Гвен становился мягче, и она слушала с искренним вниманием. Она смеялась над выходками Друстана и его брата, улыбалась бесконечным препирательствам Сильвана и Нелл.