Меган вскочила с кровати, бросилась к стулу и, схватив свой джемпер, яростно натянула его через голову.

— Это не шутка, — резко сказала она.

— Предположим, что так. Значит, Барнс, услышав чье-то пьяное бормотание, решил, что кто-то собирается обвести меня вокруг пальца, отомстить мне, забрать рекламные проекты и смыться? Он просто делает из мухи слона.

— Не думаю, что угрозы Клэнси следует расценивать как пьяное бормотание.

Джош приподнялся на локте, ничуть не стесняясь своей наготы.

— Меган, ну что ты злишься? — Его умиротворенный тон только еще больше злил ее.

— Потому что ты считаешь моего сотрудника либо идиотом, либо негодяем. Если у меня работают какие-то шутники-кретины, тогда как же можно доверять мне как руководителю и коммерческому директору?

— Меган, ты не права.

— Конечно, черт побери! — взорвалась она. — Скажи мне: беседовал ты или нет с этим Клэнси?

— Да это и беседой-то нельзя назвать. Я просто сказал, что его работа никуда не годится, и дал две недели на то, чтобы все переделать.

— Я прекрасно знаю, как ты можешь разговаривать с подчиненными. Наверняка чаша терпения Клэнси действительно переполнилась.

Разозлившись, Джош вскочил на ноги, собрал с пола свои вещи и в одно мгновение оделся.

Меган облизнула пересохшие губы: жалко, теперь его тело скрыто от ее глаз.

— Клэнси сам прекрасно понимал, что его сценарии рекламных роликов, из-за которых и заварилась вся эта каша, никуда не годятся. Их нужно было переделать. Вообще-то он хороший парень и очень талантливый, но иногда воображает себя пупом земли. В такие моменты он не может отличить хорошую работу от липы: самолюбование застилает ему глаза. Я и прежде ставил его на место и заставлял переделывать плохую работу. И он всегда воспринимал это спокойно. Клэнси не способен на подлость.

Меган скрипнула зубами.

— Ты упрям и чертовски самоуверен! Я поражаюсь твоему самомнению. Думаешь, кто-нибудь, кроме тебя самого, считает тебя особенным?

Джош бросил взгляд на смятую постель.

— Ты считаешь.

Кровь ударила ей в голову, у нее потемнело в глазах. Качнувшись, Меган схватилась за край туалетного столика.

— Убирайся, — прошептала она.

Джош грязно выругался — таких слов Меган не слышала никогда в жизни — и схватился за голову.

— Прости, Меган, я не сдержался.

— Убирайся, — сурово повторила она.

Он направился было к ней, но Меган одним взглядом остановила его.

— Ты же знаешь, я имел в виду совсем другое.

Она язвительно усмехнулась.

— Я догадываюсь что.

— Я разозлился, Меган.

— Какое совпадение! И я тоже! Такой злой я не была еще ни разу в жизни. Не на тебя — на себя. Надо было мне промолчать, ничего не говорить про этого Клэнси, и будь что будет. Вон отсюда!

Джош тряхнул головой.

— Что ж, я оставлю тебя ненадолго. Тебе надо остыть. Я позвоню в Атлангу, а потом мы спокойно все обсудим, — он вышел на балкон с рубашкой в руках.

А у Меган уже созрело решение: когда он вернется, ее здесь уже не будет. На этот раз она была абсолютно серьезна.

— Вы читали это?

Сердце ее невольно сжалось от тоски и беспокойства за человека, которого она опять ненавидела. По крайней мере Меган убедила себя в этом. В газете было написано все то, о чем предупредил ее Барнс. Разгневанный постоянными унижениями, сотрудник мистера Беннета забрал всю готовую рекламу, сделанную для только что открывшейся авиакомпании, и передал ее в Ассоциацию Пауэлла.