— Сейчас половина четвертого, — скрипучим голосом сказал он. — Так что ты успеешь улететь в Вашингтон шестичасовым рейсом, если поторопишься.

— Но это невозможно, босс! — взмолился я, лихорадочно выдумывая уважительную причину для уклонения от приказа. — Я никак не смогу, я крашу кухню! Не бросать же мне дело незаконченным! Я приготовил краску и малярную кисть…

Этот довод казался мне логичным и весомым, но шеф придерживался иного мнения, о чем свидетельствовала томительная и многозначительная пауза в разговоре.

— Готов поверить, что инструмент ты действительно подготовил, — наконец послышался голос этого старого хитрого лиса. — Но предназначается он для иной работы. Мог бы выдумать что-нибудь позабавнее, Ник!

Но мне уже ничего другого не оставалось, как отстаивать свою легенду: в конце концов, именно этому меня когда-то учили.

— Я не успею помыться, переодеться и добраться в аэропорт к шестичасовому рейсу, босс! — продолжал беззастенчиво врать я. — Как насчет первого же утреннего рейса?

— Завтра утром ты будешь лететь уже в другом направлении, — сказал Хоук. — Жду тебя сегодня у себя ровно в восемь. Так что спрячь свою кисточку и выезжай немедленно!

Он положил трубку, а я громко выругался. Старый черт видел меня насквозь и без видеотелефона. С понурым видом вернулся я к Донне и хмуро заявил ей:

— Вставай и одевайся! Отвезу тебя домой!

Захлопав длинными ресницами, она села, спустив ноги с кровати и надув губки.

— Ты что, ненормальный? Кто это звонил, черт бы его побрал!

— Твоя мамочка, — огрызнулся я, натягивая брюки. Это отрезвило ее, но лишь на мгновение.

— Мама? — переспросила удивлен» Донна. — Но ведь она еще на концерте!

— О’кей, значит, это была не твоя мама, — вздохнул я. — Все равно ты должна ехать сейчас же домой.

Вскочив с кровати, Донна стала одеваться, морща лобик и стиснув зубы от ярости. Я не сердился на нее, ведь она думала, что я заурядный чиновник госдепартамента, а мне вдаваться в подробности совершенно не хотелось. Прихватив заранее собранный чемодан, я повез девушку домой, намереваясь потом поехать прямо в аэропорт «Кеннеди»

— Передай от меня привет своему психиатру, — бросила Донна мне на прощание вылезая из машины.

— Непременно, — осклабился я в ответ. — Он будет польщен.

Людям моей профессии лучше не расслабляться и держать язык за зубами: информация обладает удивительным свойством по крупицам стекаться в ненужные руки…

…Наш самолет пошел на посадку, слепящее полуденное солнце ударило мне в лицо и я зажмурился. Откинувшись на спинку кресла в ожидании толчка при соприкосновении колес авиалайнера с бетонной дорожкой, я мысленно вернулся в штаб-квартиру своего ведомства в Вашингтоне, куда прибыл накануне точно в назначенный боссом час и был препровожден охранником в его просторный кабинет.

Новая секретарша шефа встретила меня очаровательной улыбкой. На столе перед ней я увидел свое досье, видимо, это милое создание знакомилось с ним до моего появления. В моем личном деле содержится немало любопытнейших сведений обо мне, и не только о выполненных заданиях, но и о некоторых других моих достижениях и качествах.

Так, заглянув в эту папку, можно узнать, например, что я холост и не склонен связывать себя узами брака, близких друзей не имею и предпочитаю ограничиваться знакомыми; что я — чемпион страны по парусному спорту, заядлый автогонщик и обладатель черного пояса по каратэ.

Секретарша была миловидной пухленькой блондинкой, что навело меня на мысль при случае поинтересоваться у босса, почему это у него, столь ревностно пекущегося о моей личной жизни, в приемной всегда сидит соблазнительная юная особа…

— Рад тебя видеть, — промолвил шеф, впившись в меня пронзительным взглядом своих стальных глаз.