— Да нет, все не так. Я не…

— Бла-бла-бла, я не то, я не это… И вообще, почему, чтобы быть в безопасности, надо обязательно сидеть здесь всю ночь? Почему мы не можем куда-нибудь забуриться? Раствориться в толпе? Знаешь, я потрясающе умею растворяться в толпе. Как масло.

— О да, не сомневаюсь. Как масло. Да в этом прикиде под названием «Мадонна-звонила-просилавернуть-ее-костюм-из-клипа-Бордерлайн» ты вообще невидимка.

— Отличная шутка, зануда. Ну давай же, давай куда-нибудь поедем.

Миранда повернулась и отчеканила:

— Так. Давай-ка попробую донести до тебя еще раз. Кто-то. Пытается. Тебя. Убить.

— Нет. Никто. Не. Пытается. Меня. Убить. Они вообще меня убить не могут. Слушай, надо как-то подлечить эту манию — тебе всюду убийцы мерещатся. А я, если честно, начинаю тут смертельно скучать. Что там за станция, по радио? «Маразмики FM»? Нет, на шесть часов я в твоей машине не останусь. И не мечтай.

Миранде пришлось согласиться. Потому что она поняла, что если просидит шесть часов с Сивви в замкнутом пространстве, то убьет ее сама.

И тут ей вспомнилось замечательное место, где действительно можно раствориться в толпе.

— Значит, хочешь куда-нибудь забуриться? — спросила она Сивви.

— Да, и чтобы мальчики были.

— Парни, — поправила Миранда.

— Что?

— Обычные американские девочки в нашем веке не говорят «мальчики». Говорят «парни».

Несколько секунд Сивви выглядела совершенно огорошенной. Потом слабо улыбнулась.

— А. Да. Парни.

— И не «да», а «ага». Если, конечно, общаешься со сверстником, а не со взрослым.

— Ага.

— И никто не говорит: «О боги».

— Я что…

— Ага. И никто никогда не скажет «лови момент».

— Погоди.

— Нет. Ни за что. А, и еще. Не вздумай платить парням за поцелуи. Тебе это не нужно. Если ты выбрала парня и хочешь его поцеловать — считай, что ему повезло.

Сивви нахмурилась.

— А с чего это ты такая добренькая стала? Я ведь тебе даже не нравлюсь.

— Потому что я слишком хорошо понимаю, каково это. Оказаться вдали от дома, в полном одиночестве, и пытаться адаптироваться к новым условиям. Притом что не можешь никому рассказать, кто ты на самом деле.

Несколько секунд они ехали молча. Потом Сивви спросила:

— А тебе приходилось кого-нибудь убивать собственными руками?

Миранда глянула на девочку в зеркало заднего вида.

— Пока еще нет.

— Ха-ха.

8

— Ты с ума сошла! — воскликнула Сивви, когда они вошли. У девочки явно разбегались глаза. — Ты же сказала, что тут будет страшная скукотища. Это не скукотища. Это… это просто потрясающе!

Девушки проскользнули в Большой актовый зал Исторического общества Санта-Барбары через черный ход. Дверь была широко распахнута и зафиксирована в открытом положении, чтобы счастливые выпускники могли в любой момент выйти покурить. Миранда посмотрела по сторонам и осознала всю заманчивость подобной перспективы. Что угодно, лишь бы не видеть такого оформления. Стены актового зала затянуты синим шелком, на котором вышиты белые звезды. Четыре большие колонны в центре помещения обмотаны красными лентами. Длинный стол уставлен круглыми аквариумами, скатерть по всей длине вышита американскими флагами. Одному богу известно как, но рыбки в аквариумах были раскрашены в красный и синий цвета.