|
) , и небезуспешно.
– Какого еще Ника? – Ника Чарльза, дорогая. Придется повысить твое образование в области развлекательного кинематографа первой половины двадцатого века. – Не знаю, где ты находишь время для такой ерунды. Очевидно, все дело в том, что ты не спишь, как все нормальные люди. Ты проводишь дни и ночи, зарабатывая свои миллиарды… Кстати, мы же должны обсудить твою идиотскую идею класть деньги на мой счет. Я хочу, чтобы ты их забрал. – Все пять миллионов – или без пятисот тысяч, которые ты жертвуешь клинике на Канал-стрит? – Не умничай! Я вышла за тебя ради твоего тела, а не ради твоих баксов. – Как это трогательно, дорогая Ева! А я-то думал, что все дело в моем кофе. – Кофе тоже сыграл свою роль. Так вот, завтра ты заберешь деньги, закроешь этот дурацкий счет… О боже, Луиза! Немедленно поезжай в Центр Дрейка! Черт возьми, как же мы упустили это из виду?! Рорк резко повернул машину, задев обочину тротуара. – Думаешь, с ней могут расправиться? – Раз они убрали Джен, то не могут позволить Луизе говорить. – Ева вытащила из кармана сотовый телефон. – Фини, немедленно отправляйся в Центр Дрейка к Луизе! Я еду туда же – буду минут через пять. Они попытаются разделаться с ней, Фини. Она слишком много знает. – Сейчас выезжаем. Но не волнуйся так, Даллас, Луиза под охраной. – Как же ты не понимаешь?! Полицейский не станет задерживать врача! Свяжись с ним, Фини, и прикажи никого не пропускать в палату. – Она нажала кнопку и убрала телефон обратно в карман. – Они обещают прибыть туда минут через пятнадцать. – А мы там будем через две минуты, – пообещал Рорк. – Ты опасаешься Уэйверли? – Он нынешний президент АМА, глава хирургического отделения, специалист по пересадке органов и член правления Центра Дрейка. – Ева с трудом удержала равновесие, когда Рорк свернул в гараж. – Кэгни – дядя Луизы, но при этом он руководитель Центра и один из самых уважаемых хирургов в стране. Ханс Вандерхавен имеет международные связи, и только бог знает, где он теперь. Я опасаюсь каждого из них. А если не они, то многие другие медработники могут войти в палату Луизы, не вызвав подозрений. Есть множество способов устранить пациента и замести следы. Рорк остановил машину у Центра, и они бегом бросились к входу. Им повезло: лифт оказался на первом этаже, и, кроме них, в него никто не вошел. – Они не знают, что Луиза говорила со мной, – сказала Ева, наблюдая за меняющимися цифрами этажей над дверями и мысленно поторапливая их. – Она достаточно умна, чтобы помалкивать об этом или разыграть обморок, если кто-нибудь попытается на нее надавить. Но они могли вытянуть кое-что из Джен, прежде чем прикончить ее. Теперь они наверняка знают, что Луиза располагает данными о звонках в медцентры, что она наводила справки, делала обвиняющие заявления… «Мы не должны опоздать», – сказала себе Ева и выскочила из лифта, как только открылись двери. – Мисс! – К ней подбежала медсестра. – Вы должны зарегистрироваться. Вы не имеете права… – Где полицейский, дежуривший у этой палаты? – осведомилась Ева, толкнув дверь и убедившись, что она заперта. – Не знаю. – Сестра попыталась оттеснить ее от двери. – Сюда допускаются только члены семьи и медперсонал. – Отоприте дверь! – Пациентку в этой палате нельзя беспокоить без разрешения врача. Мне придется попросить вас удалиться. |
