Новобранец тяжело сглотнул и ударил по двери.

— Я сказал, в полную силу, — повторил Неро, лицо его было неподвижно как гранит, а глаза холодны, как арктический шторм.

— Но я сломаю себе руку, — возразил новобранец.

— Держи запястье прямо.

— Все равно будет больно.

— В этом и смысл. Что ты сделаешь, когда тебя в первый раз ударит враг?

Новобранец раскрыл рот.

— Я… это какое-то наказание?

— Это упражнение, которое я приказал тебе выполнить, — ответил Неро.

Никто не спрашивал, что случится, если мы не подчинимся. По-моему, никто не хотел этого знать. Новобранец на секунду просто смотрел на дверь, а потом все его тело совершило толчок, нанося сильный удар по двери. Его вопль чистой агонии эхом отразился от стали. Он упал на колени, баюкая сломанную и кровоточащую руку. Неро посмотрел на него сверху вниз, лицо оставалось безразличным и бесчувственным.

— Я же сказал держать запястье прямо. Харкер, взгляни на его руку.

Пока майор исцелял новобранца своим магическим прикосновением, Неро просканировал толпу, выбирая следующую жертву.

— Ты, — сказал он, остановившись взглядом на Дрейке. — Футболист. Давай посмотрим, лучше ли твой удар в сравнении с водителем грузовика.

Дрейк отделился от нас, подошел к стене и ударил ее с такой силой, что эхо едва не сотрясло стены. Дрейк прикусил губу, сдерживая наверняка бушующую в нем агонию.

— Снова, — сказал Неро, хлестанув этим словом, как кнутом.

Дрейк посмотрел на свою руку. Она не казалась сломанной, но кровоточила.

— Снова.

Дрейк вскинул кулак для удара — но потом опустил руку.

— Тебе не хватает силы воли, — сказал Неро, отсылая Дрейка резким взмахом руки.

Ангел вызывал нас одного за другим к этой проклятой двери, пока, наконец, не осталась одна я. Мне это не казалось совпадением. Он обеспечил мне место в первом ряду, чтобы понаблюдать за болью двадцати трех предшествующих новобранцев, а потом пришла моя очередь. Пока я шла к двери, его глаза наблюдали за мной, сверля так, будто его взгляд мог проникнуть в мое тело и разрезать незащищенную душу. Я отвернулась от него и уставилась на дверь. Потом, прежде чем мой мозг успел осознать реальность происходящего, я ударила так сильно, как только могла.

Агония вспыхнула в моем кулаке, огненной рекой разливаясь по нервам, вверх по рукам. Удивление смешалось с болью — удивление тому, что я могу ударить достаточно сильно, чтобы почти сломать руку. Стиснув зубы от нахлынувшей боли, я второй раз врезала кулаком по двери. Мои кровоточащие костяшки расшиблись о сталь, и огонь удвоился, точно в него подлили жидкость для розжига. Я повернулась лицом к садистскому ангелу.

Его взгляд ненадолго метнулся к крови, капающей с моих трясущихся рук.

— Тебе надо поработать над своей формой, — сказал он.

Пошел ты, мысленно огрызнулась я.

Его губы поджались, как будто он меня услышал. Возможно, и правда услышал. Ангелы его уровня владели телепатическими способностями. На случай, если он подслушивал мои мысли, я подбросила ему изображение того, как я огнеметом сжигаю его крылья. Если он и прочел мои мысли, то не выдал ни капли эмоций.

— В любое сражение нужно отправляться готовым к боли, — сказал Неро всем нам. — И вы должны научиться пробиваться сквозь боль. В противном случае вы умрете. На поле битвы не существует перерывов — и магия, которая будет раздирать ваше тело, когда вы вновь выпьете Нектар богов, тоже не даст вам передышки. Если ваша сила воли недостаточно сильна, вы умрете. Здесь нет слабаков, только солдаты Легиона и мертвецы.