— О, он хорошенько напал на меня. Те раны были настоящими.

— Но это было подстроено. Чтобы… чтобы ты заставила меня присоединиться к Легиону, — я нахмурилась. — Ты сказала, что это единственный способ спасти Зейна.

— Так и есть.

— Через Шепот Призрака, — пробормотал Харкер. — Так вот почему ты примкнула к Легиону.

Отрицать не было смысла.

— Да.

На мгновение он умолк, погрузившись в размышления — несмотря на то, что вампиры бились о стены, воздвигнутые его телекинетической хваткой. Он шевельнул рукой, и они одновременно вспыхнули пламенем. Вау, а он реально силен.

— Ты благородна, — наконец сказал мне Харкер. — Я знал, что ты поступишь правильно.

Я даже не знала, что такое «правильно». Я поступала эгоистично. Зейн — мой брат, я любила его и хотела увидеть его снова, так что я собиралась его спасти.

— Ты использовала меня, — уставилась я на Роуз. — Ты хотела, чтобы я вступила в Легион и привела тебя к Зейну. Но зачем? Темные ангелы забрали моего брата. Демоны уже заполучили его.

— Нет, — сказала Роуз, и это простое слово пролило луч надежды в темной комнате. — Это был кто-то другой.

Неужели дочь шерифа Уайлдера только думала, что видела темных ангелов той ночью? Неужели страх и ночная тьма заставили ее разум восполнить пробелы? Или кто-то создал магическую иллюзию, не желая, чтобы мы знали, кто на самом деле забрал Зейна?

— Но если не демоны забрали Зейна, кто тогда? — пробормотала я самой себе.

— Это я доверяю выяснить тебе, — сказал Роуз.

Вторая волна вампиров хлынула через открытые двери, окружая нас. Харкер вытащил меч и ринулся на них. Должно быть, ему не хватало магии, чтобы повторить трюк с самопроизвольным воспламенением. Проигнорировав предупреждения Роуз, я прыгнула в гущу сражения, чтобы помочь ему. Я пристрелила одного вампира прежде, чем он успел выстрелить в Харкера, потом отбросила другого, чтобы суметь встать с ним спина к спине.

— Я так понимаю, ты сделала свой выбор, — слова Роуз сочились разочарованием.

— Ага, видимо, сделала, — сказала я ей.

Мы с Харкером вместе сражались с вампирами, наши движения были скоординированными, как будто мы практиковались миллион раз. Вот только я не делала этого. На деле я никогда раньше так хорошо не сражалась, но я чувствовала, как он немного подкармливает меня своей магией, своим опытом, слегка подталкивая меня, направляя мои движения, как партнер в танце. И мы были великолепны.

Пока не заявился Легион.

Когда наши солдаты хлынули через двери, смешиваясь с нескончаемым потоком вампиров Роуз, эта нить между мной и Харкером лопнула.

— Это должно было остаться между нами. Ты обещал, что не скажешь Легиону, — сказала я, яд его предательства обжигал горло.

— Ты серьезно собираешься злиться из-за этого? — он пристрелил очередного вампира. — В данный момент они спасают наши жизни. Позлишься на меня потом.

Он был прав, но я была слишком расстроена, чтобы это признать. И слишком занята, чтобы с ним спорить. Мне нужно было выжить. Роуз была права в одном: если я умру, то не смогу спасти брата.

Так что я сражалась и убивала вампиров. Мое зрение подернулось красной дымкой — сочетание крови, злости и старого врага — страха. Я не замедлилась и не переставала думать о том, что делаю. Если я остановлюсь, то умру. Вампиры слишком быстрые. Что еще хуже, осознание того, что я делаю — и каких людей убиваю — калечило меня так, что ни одна сверхъестественная скорость не могла с этим соперничать.