– Вижу, что сильная, – процедил Хью, с отвращением глядя на пиявок, присосавшихся к телу его сына. – Что еще вы можете ему дать?
– Ну, у меня есть настойка. Надеюсь, она поможет, – неуверенно проговорил лекарь, роясь в сумке. – Но если это потница… или, прости Господи, чума…
– Господи, да он же не потеет! – вскричал Хью. – Уж лучше бы потел! И в округе нет чумы. К тому же за последнюю неделю он почти не выходил из дома.
– А остальные в доме здоровы? – Лекарь почесал в затылке и нахмурился.
– Да, насколько мне известно.
– Что вы ему даете? – раздался от двери голос Джиневры. Она выглядела не менее встревоженной, чем Хью. – А может, стоит попробовать иссоп и эхинацею, как вы думаете? – спросила она у лекаря, подходя к кровати.
Тот пожал плечами.
– Сомневаюсь, мадам. Когда такая сильная лихорадка, единственное, что можно сделать, это поставить пиявки и молиться. – Он заменил насосавшихся пиявок свежими.
– Тебе нельзя находиться здесь, – сказал Хью Джиневре. – Ты можешь заразиться и заразить девочек.
– Как и ты, – напомнила она ему. – Я бы хотела ухаживать за ним. И Тилли тоже. Она опытная сиделка. Научилась на бедняках.
Хью отрицательно замотал головой:
– Нет, я не хочу, чтобы кто-то, кроме меня, ухаживал за ним.
– Почему? – удивилась Джиневра. – Почему ты не даешь мне делать то, что я умею?
Хью опять замотал головой, но не ответил и, наклонившись над Робином, приподнял его веки. Белки пожелтели.
Джиневра секунду смотрела на него, а потом круто повернулась и вышла.
Девочки ждали ее у двери.
– Мама, что с Робином? – спросила Пен, хватая мать за руку.
– Это все еще вино действует? – осведомилась Пиппа.
– Нет, дорогая. У Робина лихорадка. Лекарь пускает ему кровь. – А можно на него посмотреть? – спросила Пен.
– Нет, потому что ты можешь заразиться.
– Мы можем нюхать ароматические шарики, – предложила Пиппа. – Ведь они предохраняют от лихорадки, правда?
– Не всегда. Идите делать уроки. Если к вечеру Робину станет лучше, вы навестите его.
Девочки побрели к учебникам, а Джиневра спустилась вниз. Она понимала страх Хью за сына, но не могла взять в толк, почему он запрещает ей ухаживать за ним.
Хью проводил лекаря до двери и прошел в зал. Джиневра, склонившаяся над пяльцами, подняла голову и взглянула на мужа. Хью стоял поставив ногу на каминную решетку и устремив взгляд вдаль.
– Я не очень верю в кровопускание, – тихо сказала Джиневра. – В большинстве случаев оно только ослабляет больного.
– Ты не врач, – отрезал Хью. – Правовед, опытный управляющий – да, в этом тебе не откажешь. Но не уверяй меня, что ты ко всему прочему еще и врач. Или я ошибаюсь?
Джиневра велела себе не обращать внимания на его раздраженный тон.
– Нет, – покачала она головой, – я тебя в этом не уверяю. Но, как у любой жены и матери, у меня есть некоторый опыт.
– Да, опыт, но вот успешный ли? – Хью пристально взглянул на нее. – Скольких мужей ты залечила до смерти, Джиневра?
Она на мгновение закрыла глаза.
– Хью, я понимаю твою тревогу за Робина, но это не дает тебе права бросать мне такие обвинения.
Хью пожал плечами:
– Я просто задал вопрос. |