– Каждый из них или ваш Большой Сэм постараются сделать из меня отбивную, когда мы возвратимся домой. – Он пододвинул стул к огню. – Однако, несмотря на вашу команду, я возьму Трою и принесу воды из колодца для нее и для вас.

– Дождя, может быть, сейчас и нет, но с деревьев капает. – В ее голосе слышалось неодобрение. – Ветер дует почти с такой же силой. Вы вернетесь промокший и продрогший.

– Эта женская забота так несвойственна вам, Лолли. – Он знал, как снова вызвать у нее раздражение. – Думаю, это потому, что у вас появляется нежность ко мне. – При этом он одарил ее шутливой улыбкой.

– Да, таким, как вы, везде чудятся влюбленные женщины. Но я забочусь всего лишь о самой себе, и поэтому мне небезразлично, что случится с вами.

– Готов поставить гинею, что все ваши братья старше вас.

– Какое это имеет отношение к делу?

– Вы где-то овладели искусством крайностей, мисс Лолли. В вас просто удивительная смесь мягкости и своенравности. Этому учатся, когда хотят взять верх над старшими братьями.

– Вы считаете, что так хорошо меня знаете? Тогда я могу сказать, что я знаю о вас. Вы слишком привыкли к независимости, привыкли не считаться с тем, чего хочет кто-то другой. Несмотря на ваш возраст, вы никогда не были женаты, хотя многие женщины находили вас неотразимым.

– Несмотря на мой возраст? И сколько же, по-вашему, мне лет?

– Гораздо больше, чем мне, – мило улыбнулась Лолли.

Майкл покачал головой, что было близко к признанию того, что он потерпел поражение в словесной перепалке.

– В том, что вы сказали, есть доля истины, Лолли, в особенности в том, что касается женщин. Какая жалость, что мои хорошие манеры не позволяют мне продемонстрировать всю свою неотразимость.

С этими словами он подвел Трою к двери, и Лолли не нашла, что сказать в ответ.

Оливия подошла к огню, подбросила в него полено, села на стул и подумала, что мистер Гаррет был достойным противником; ее братья за исключением Линфорда уже давно отказались с ней спорить. Уже этого было достаточно, чтобы убедиться, что он коренным образом отличается от ее похитителей.

Они были страшно нервными. Она поняла это сейчас, при сравнении с мистером Гарретом.

Они не сделали ничего другого, просто связали ее и стали ждать. Мистер Гаррет не ждал. Он предпринял активные действия. Наверное, он приобрел этот опыт на войне?

Если бы мистер Гаррет возглавлял ее похищение, он подобрал бы негодяев поумнее, а не тех типов, которые вначале едва не задушили ее, а затем заснули, позволив ей сбежать. Он не был ни участником ее похищения, ни тем более главарем. Причина того, что он пугал ее, заключалась совсем не в этом.

Она боялась, что он даже гораздо страшнее их.

Дело было не в еле заметном шраме на щеке и не в поврежденной мочке уха. Он настаивал на том, чтобы проводить ее до самого дома. Как бы ни было трудно это объяснить и как бы ни повредило это ее репутации, мистер Гаррет хотел быть уверенным, что она окажется в полной безопасности. Похоже, он не понимал одного существенного момента.

Гаррет относился к разряду мужчин, чье присутствие рядом может повредить репутации женщины.

Он либо не понимал, либо не верил ей, когда Оливия пыталась объяснить ему это. Мистер Гаррет был несговорчив. Он непременно сделает то, что должен сделать. Если бы она отказалась действовать с ним заодно, он принудил бы ее к этому.

Прошел добрый час, прежде чем он вернулся. До этого она дважды выглядывала из окна и один раз из двери. Гаррет и Троя стояли под кронами деревьев. Лошадь пощипывала траву, а Гаррет доставал и разбирал различной величины ветви.

В хижину он зашел без Трои.

– По другую сторону дома есть приличный сарай.