Валентина Осеева. Почему?
Мы были одни в столовой — я и Бум. Я болтал под столом ногами, а Бум легонько покусывал меня за голые пятки. Мне было щекотно и весело. Над столом висела большая папина карточка, — мы с мамой только недавно отдавали ее увеличивать. На этой карточке у папы было такое веселое доброе лицо. Но когда, балуясь с Бумом, я, держась за край стола, стал раскачиваться на стуле, мне показалось, что папа качает головой… — Смотри, Бум… — шепотом сказал я и, сильно качнувшись, схватился за край скатерти. Стол выскользнул из моих рук. Послышался звон… Сердце у меня замерло. Я тихонько сполз со стула и опустил глаза. На полу валялись розовые черепки, золотой ободок блестел на солнце. Бум вылез из-под стола, осторожно обнюхал черепки и сел, склонив набок голову и подняв вверх одно ухо. Из кухни послышались быстрые шаги. — Что это? Кто это? — Мама опустилась на колени и закрыла лицо руками. — Папина чашка… папина чашка… — горько повторяла она. Потом подняла глаза и с упреком спросила: — Это ты? Бледно-розовые черепки блестели на ее ладони. Колени у меня дрожали, язык заплетался: — Это… это… Бум! — Бум? — Мама поднялась с колен и медленно переспросила: — Это Бум? Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
