|
Когда Джейн впервые увидела этот шланг, она не могла скрыть своего отвращения. «Мать, что это за хрень?» – набросилась она с критикой. Я ей попыталась объяснить, что это такой удлинитель на кран, когда мне было столько же лет, что и ей сейчас, все у себя в ванных имели такую штуку и с ее помощью мыли голову. Она уставилась на меня с таким же недоуменным недоверием, как и тогда, когда я пыталась объяснить ей предназначение телефонных будок. Честно признаться, я и забыла, какая бесполезная фигня были эти резиновые шланги-удлинители, хоть я и расписывала в ярких красках, что это то же самое, что и душ, это было не так, особенно когда он соскальзывал с крана и обдавал тебя водой с ног до головы.
Тем временем Питер наконец выполз из своей комнаты и потащился вниз. Я бросила свои попытки выманить Джейн из ванной и помчалась вниз за Питером, который развалился на кухонном столе и заглатывал галеты Weetabix одну за другой. – Питер, сколько штук ты уже съел? Не останавливаясь и продолжая глотать печенье, Питер задумался. – Шесть, что ли? – наобум сказал он. – А молоко ты сестре оставил? – Ну да, – благодушно заверил он меня. – Я еще вдобавок два банана съел, так что молоко мне не нужно. Его логика меня не убедила, особенно когда в холодильнике находишь доказательства обратного – пустой пакет из-под молока, который, конечно же, он не выбросил, а поставил назад на полку. – ПИТЕР! Ты опять все молоко выпил! – Не, мам, не все, – заверил он меня. – Смотри. Он взял пакет, наклонил его так, что в уголке собралось немного молока. – Тут еще есть немного. – Нет там ничего! Вчера вечером был полный двухлитровый пакет молока. – Да ладно? – Да ну тебя, может, Джейн просто зальет хлопья апельсиновым соком. – Да ладно? То есть я хотел сказать, мам, апельсинового сока тоже нет. – КАК НЕТ? Вчера же была целая пачка сока. Питер пожал плечами. – Не знаю. Я только парочку стаканов выпил. А сейчас пачка пустая. В отчаянии я вздохнула. Я с содроганием представляла себе, как много и часто придется кормить подрастающего Питера, и вот теперь это – моя реальность, он ест так, что я подумываю, а не перезаложить ли мне дом. Когда мы решали с Саймоном, сколько он будет платить алиментов на детей, было просто невозможно никаким законным способом увеличить эту выплату и установить такую сумму, которая бы покрывала расходы на еду для прожорливого подростка с аппетитом как у саранчи, у которого в придачу бычий цепень в ненасытной утробе, потому что по закону, который не представляет, сколько может съесть подросток, Питер должен получать такую же сумму, что и Джейн. Когда у тебя одна зарплата, приходится забыть, как раньше беззаботно курсировала между рядов в дорогущем гастрономе и бросала в тележку все, что душа пожелает, теперь наш лучший друг – это бюджетный немецкий супермаркет. Питер вылил себе в рот последние капли из чашки. – Мам, кажется, я забыл форму для физры у папы, – сказал он. – Что? Это почему? – Ты сказала, что мы будем на выходных жить у него, поэтому я положил ее сразу в коробку с вещами, которую взял с собой к нему, подумал, что так будет проще. Я же не знал, что в воскресенье вечером мы будем возвращаться домой. Прости, мам. Но я запутался жить между двумя домами. Я хотела было рассердиться на него, но потом вспомнила, сколько путаницы было, когда мои родители развелись, и всегда получалось, что вещи, которые тебе были нужнее всего на тот момент, оказывались в доме у другого родителя. – Прости меня, Питер, – ответила я. |
