– Извини, – пробормотала Мег, стараясь не двигать лицом, несмотря на легкое щекотание, от которого ей хотелось чихнуть.

Козимо отступил назад и критически осмотрел плоды своих трудов.

– Думаю, сойдет. Но еще немного тени здесь, как раз вдоль челюсти... Да, вот так отлично. Ты подумала о своем акценте? Мне не хочется использовать легенду, пока мы не покинем реку. – Он подождал, ему было интересно, как она преодолеет это маленькое препятствие.

– У некоторых здесь такой непонятный диалект, что не думаю, чтобы мой собственный был очень заметен, – сказала Мег. – Но я буду маскировать мой гнусавый английский голос мимикой и односложными ответами. Не так уж трудно выбрать пару выносливых лошадей, заплатить за них и забрать их на рассвете, не вдаваясь в долгие разговоры.

– Натяни кепку на глаза, жестикулируй побольше. Нам понадобятся одна лошадь для поклажи и две верховые, – отрывисто инструктировал Козимо. – Не давай больше двадцати ливров за верховую лошадь и больше десяти за вьючную. – Он отсчитал ей на ладонь монеты. – Когда будешь выходить из гостиницы, поверни направо и увидишь конюшни на боковой улице в четверти мили отсюда.

– Звучит все довольно просто, – сказала Мег с уверенностью, которой не чувствовала. Она сжала монеты в руке. – Тогда пока. – Она подняла лицо для поцелуя.

– Пока. – Козимо поцеловал ее, нехотя оторвался от ее сладких губ, потом повернулся и ушел.

Она постояла, глядя на дверь, которую он оставил распахнутой, опустила монеты в карман своих панталон и вышла на улицу. Девушка без труда нашла конюшни, где ее встретил не мужчина, как она ожидала, а улыбающаяся, с красными, как яблоки, щеками женщина, которая очень быстро дала понять Мег, что о лошадях и сделках ей известно не меньше, чем любому мужчине.

Мег следовала совету Козимо, натянув кепку на глаза и невнятно бормоча, но ее глаза и руки делали свое дело. Здесь был широкогрудый мерин, который подойдет Козимо. Она провела опытной рукой по его сухожилиям, ощущая тепло и нежность, погладила по холке, отодвинула губы. Зубы казались здоровыми, и во рту не было следов плохо надетого подгубника.

Она одобрительно кивнула женщине и пошла дальше вдоль шеренги лошадей. Мег точно знала, что подойдет ей. Мерин или кобыла среднего роста, с мягкими губами и хорошей спиной. Большеглазая пегая кобыла стояла в последнем стойле, безостановочно шурша соломенной подстилкой. Она была красавицей, и глаза Мег засияли восторгом покупателя, нашедшего отличную покупку.

– Вот эта, – твердо сказала она.

Женщина назвала цену. Тридцать ливров. Мег не колебалась. Им придется отказаться от вьючной лошади и путешествовать налегке. Девушка отсчитала деньги, договорилась забрать животных перед рассветом завтра и вернулась в гостиницу, довольная своей покупкой.

Козимо был доволен гораздо меньше.

– Ты заплатила тридцать ливров за кобылу?

– Козимо, она стоит вдвое больше. Она прекрасна. Он скривил губы:

– Какое отношение имеет красота к выносливости?

– Всякое, – заявила Мег. – Это имеет мало отношения к внешности, но много – к здоровью, мышцам и темпераменту.

С этим Козимо не мог не согласиться.

– Пойду погляжу на нее, – сказал он и ушел.

Мег расхаживала по маленькой неприглядной комнатке, ощущая голод и чуя очень аппетитные запахи, поднимающиеся снизу. Через некоторое время она обратила внимание на сундук, который Козимо привез на двуколке. Там был кусок тяжелой парусины, пропитанной смолой. Ни одна блоха не преодолеет такой барьер. Мег занялась тем, что набросила парусину на хрустящий соломенный матрац, и продолжила поиски в сундуке чего-нибудь, что могло бы послужить временным покрывалом.