– Ах! В секретере, – медленно проговорила она.

– Почему ты ни словом не упомянула об этом?

Он сел, выпрямился и наклонился, чтобы подбросить бревно в камин.

Арабелла тотчас же отвлеклась, созерцая изгиб его спины, успев мгновенно разглядеть его мужские органы и кудрявые волосы на поджарых мускулистых бедрах. Но это отвлекло ее только на миг, будучи просто неким условным рефлексом. Страсть прошла. Она скрестила руки на груди, вдруг осознав свою наготу.

– Почему ты его не отправил?

Он провел рукой по затылку, отворачиваясь от камина.

– В то время мне не хотелось дать тебе возможность выбора, я не желал, чтобы ты отвергла мое предложение. Мне было нужно время убедить тебя. А потом, если помнишь, ты довольно быстро приняла мою точку зрения, и я не видел смысла посылать это письмо. Впоследствии, если уж быть честным, я просто забыл о нем.

– Это непорядочно.

Он не спеша кивнул:

– Возможно.

Она прикусила нижнюю губу, хмуро глядя на него.

– Почему брак со мной был настолько важен для тебя, что ты решился прибегнуть к обману?

Джек потянулся за халатом, прежде чем ответить ей.

– Обычно я добиваюсь, чего хочу, – сказал он наконец. – Я хотел тебя, и чем больше ты упорствовала, тем сильнее было желание.

Этот прямой ответ показался ей отчасти правдоподобным. Она встала и продела руки в рукава пеньюара, приготовленного Бекки и лежавшего на кровати.

– И совесть тебя ничуть не мучила?

– Ну, разве что чуть-чуть, – признался он.

– Но почему ты хотел получить меня?

Он повернулся к графину на туалетном столике и налил коньяку в два бокала, потом продолжал говорить, все еще стоя спиной к ней:

– Возможно, в то время я считал это благородным поступком. Мне казалось всего лишь справедливым как-то компенсировать тебе потерю семейной поддержки, которой я лишил тебя. А мне была нужна жена. И ты подходила на эту роль. – Он пожал плечами. – Это же очевидно.

Только тут он повернулся лицом к ней и протянул ей бокал.

Арабелла приняла его, глядя на него в мрачном молчании. Все в его устах звучало так просто и так соответствовало репутации Джека – плута, развратника и игрока. Он выходил на охоту и добивался своего любой ценой. Но она знала, что это лишь одна из его сторон. Она понимала, что он рассказал ей только часть истории. Но для одной ночи этого было достаточно.

Он поднял бокал.

– Конечно, моя радость, чем лучше я тебя узнаю, тем сильнее убеждаюсь, что наш союз оказался чем-то гораздо большим, чем просто брак по расчету. – Она склонила голову, молчаливо признавая его правоту, в то время как он потянулся к ней, чтобы чокнуться. – Давай выпьем за будущее.

Много позже, лежа в объятиях мужа и прислушиваясь к его сонному дыханию, глядя на блики от огня на расписанном и украшенном лепниной потолке, Арабелла не могла уснуть. Сон бежал от нее.

Что за женщина была его сестра? Почему, ради всего святого, Джек никогда ни словом не обмолвился о ней, ничего не сказал о своей утрате? Террор унес столько жизней, и это была самая обычная история.

Но если он ей не доверится, то придется все разузнать самой. Может быть, кто-нибудь из эмигрантов, с которыми она подружилась, сообщит ей что-нибудь.

Она нуждалась в Мэг больше обычного. Письма не могли заменить живую Мэг с ее острым, проницательным умом. Почта шла целую вечность. Когда прибывали ответы Мэг на излияния Арабеллы, это уже почти не имело значения. И все же сэр Марк не одобрял длительного визита Мэг в Лондон. Может быть, Джек мог бы помочь сдвинуть дело с мертвой точки, думала Арабелла в полусне, но с некоторым раздражением.