— Если вода и была в доме, то после стольких лет она, вероятно, не годится для питья, — сказал Лестер.

— Придется обойтись без нее.

Мигль кивнул в знак согласия и, усевшись на полу, протянул руку за чашкой. Закурили трубки, и в комнате распространился приятный запах хорошего табака. Вайт вынул из кармана колоду карт; раздался смех и говор, который, наполнив комнату, неохотно замирал в дальних коридорах.

— Пустые комнаты всегда приводят меня к странному предположению, что у меня хороший бас, — сказал Мигль. — Завтра я…

Он вскочил с глухим восклицанием: свет внезапно погас, и что-то ударило его по голове. Вскочили и остальные. Но в ту же минуту Мигль засмеялся.

— Это свеча! — воскликнул он. — Я недостаточно крепко ее прилепил.

Барнс чиркнул спичкой, зажег свечу и, поставив ее снова на камин, сел и взялся опять за свои карты.

— Что я хотел сказать? — припоминал Мигль. — Ах, да, завтра я…

— Слушайте! — остановил его Вайт, взяв его за рукав. — Честное слово, мне показалось, что кто-то засмеялся.

— Я стою на своем, — сказал Барнс. — Надо вернуться! С меня довольно. Мне все кажется, что я тоже слышу какие-то звуки в коридоре. Я знаю, что это мне только мерещится, но во всяком случае это неприятно.

— Можете уйти, если хотите, — ответил Мигль, — мы будем играть с болваном. А то попросите бродягу сесть за вас, когда будете спускаться с лестницы.

Барнс вздрогнул и сердито кашлянул. Он встал и, подойдя к полузакрытой двери, стал прислушиваться.

— Выйдите в коридор, — сказал Мигль, подмигнув остальным. — Дойдите до парадной двери и обратно один.

Барнс отошел от двери и, наклонившись, закурил свою трубку у свечки.

— У меня нервы расходились, но я рассудителен… Мои нервы мне говорят, что что-то такое бродит по длинному коридору за дверью, но разум мне говорит, что все это вздор. Где мои карты?

Он опять сел и, подняв свои карты и разобрав их, сказал:

— Ваш ход, Вайт.

Вайт не откликнулся.

— Да он заснул! — воскликнул Мигль. — Проснитесь! Проснитесь! Вайт, ваш ход!

Лестер, который сидел рядом, взял спящего за руку и начал его трясти, — сначала тихо, а затем довольно энергично.

— Он спит, как мертвый! — сказал он с гримасой. А что если…

— А что — что если?.. — спросил Мигль.

— Ничего! — запнулся Лестер. — Вайт! Вайт!

— Что-то в этом сне неладное!

— Это и я хотел сказать, — подхватил Лестер, а если это…

Мигль вскочил на ноги.

— Вздор! — сказал он резко, — просто он устал, вот и все. Надо растолкать его, и уберемся отсюда. Возьмите его за ноги, а Барнс нам будет светить. Да? Кто там?

Он поднял голову и быстро взглянул по направлению к двери.

— Мне показалось, что кто-то постучал, — прошептал он с конфузливым смехом. — Ну, теперь, Лестер, берите его. Раз, два… Лестер! Лестер!

Он бросился вперед, но слишком поздно: Лестер, закрыв лицо руками, свалился, как подкошенный на пол, крепко уснув, и все старания товарищей не могли его разбудить.

— Он заснул! — пробормотал Мигль, — заснул!

Барнс, у которого в руках была свеча снятая с камина, остановился и молча уставился на спящих, медленно капая стеарином на пол.

— Мы должны убраться отсюда, — говорил Мигль.