— И это сработало? — спросил он.

 — Да, причем блестяще.

 — А как же радиовыступление лорда Гав-Гав? — Вайкери слышал его своими ушами, сидя в гостиной дома Матильды, и от того, что он тогда услышал, его кинуло в дрожь. «Мы точно знаем, для чего вам нужны эти бетонные коробки. Вы думаете, что вам удастся затопить их у наших берегов и напасть на нас. Что ж, мы хотим помочь вам, парни...»

 — Оно вызвало панику в Верховном командовании союзников. По крайней мере, так это выглядело, — самодовольно добавил Бутби. — Лишь очень узкому кругу офицеров было известно о дезинформационной операции «Литавры», и они поняли, что это всего лишь заключительный акт нашего спектакля. Эйзенхауэр телеграфировал в Вашингтон и попросил прислать пятьдесят конвойных судов, чтобы спасать команды в том случае, если наши «Шелковицы» будут потоплены во время переправы через Канал. Мы удостоверились в том, что немцы знают об этом. Тэйт, наш двойной агент с фиктивным источником в ГШСЭС, передал информацию о запросе Эйзенхауэра своему диспетчеру из абвера. Через несколько дней японский посол совершил поездку по побережью Франции, осматривая сооружения береговой обороны, и имел беседу с Рундштедтом. Рундштедт рассказал ему о «Шелковице» и объяснил, что агент абвера, дескать, выяснил, что это плавучие зенитные дивизионы. Посол переслал эту информацию своему правительству в Токио. Эта радиограмма, как и все остальные сообщения японского посольства, была перехвачена и расшифрована. И тогда мы узнали точно, что наши «Литавры» гремят вовсю.

 — Кто руководил всей операцией?

 — МИ-6, естественно. Они ее задумали, они ее начали, и у нас не было никаких оснований пытаться вырвать ее у них.

 — Кто знал о ней в отделе?

 — Я, генеральный и Мастермэн из Комитета «двойного креста».

 — А кто занимался координацией?

 Бутби посмотрел на Вайкери:

 — Брум, конечно.

 — Кто такой Брум?

 — Брум это  Брум,  Альфред.

 — Но есть все-таки еще одна вещь, которую я никак не пойму. Зачем нужно было обманывать собственного сотрудника?

 Бутби чуть заметно улыбнулся, словно его встревожило какое-то давнее, не слишком приятное воспоминание. Пара фазанов взметнулась из-под живой изгороди и устремилась поперек оловянно-серого неба. Бутби остановился и уставился на облака.

 — Кажется, собирается дождь, — заметил он. — Пожалуй, лучше будет потихоньку возвращаться.

 Они повернулись и пошли обратно.

 — Мы обманули вас, Альфред, потому что хотели, чтобы другая сторона восприняла все за самую чистую монету. Мы хотели, чтобы вы предпринимали все те шаги, которые делали бы при обычном расследовании. Вам также совершенно не нужно было знать, что Джордан все это время работал на нас. В этом не было необходимости.

 — Мой бог! — воскликнул Вайкери. — Так значит, вы вертели мной, как любым рядовым агентом. Вы  использовали  меня втемную!

 — Можно сказать, что так.

 — Но почему для этого выбрали именно меня? Почему не кого-то другого?

 — Потому что вы, как и Питер Джордан, идеально подходили для этой роли.

 — Не могли бы вы это объяснить?

 — Мы выбрали вас, потому что вы умны и находчивы и при нормальных обстоятельствах заставили бы агентов абвера хорошенько побегать для того, чтобы они могли отработать свое жалованье.