– Мама, я пришел, я здесь. Я… я тебя люблю.

– Слава… тебе… Господи, он жив… – Мать говорила медленно, запинаясь.

– Конечно, жив. Что со мною станется?

– Они спрашивали… где ты, били меня…

– Мама, это им не сойдет с рук. Клянусь!

Слезы на щеках юноши высохли в один миг, и в потемневших глазах вспыхнула безумная ярость. Они умрут, все умрут!

Мать сделала движение, словно пытаясь встать.

– Не нужно, сынок… Не трогай их. Это бандиты. – Ее голос зазвучал тверже. – Если с тобой… что-нибудь случится, я этого не переживу…

– Мама, они от нас не отстанут. Ты их не знаешь.

– Как ты мог с ними связаться? Я ведь просила тебя…

– Я ни в чем перед ними не виноват. И с ними я даже не думал связываться. Поверь мне. Честное слово! Так вышло…

– Я тебе верю. Но лучше отойди в сторону. Подожди, пока я выздоровею… а потом мы уедем из этого города.

– Мама!..

– Прошу тебя, не спорь. Так будет лучше. Я знаю. Потерпи.

– Хорошо, ма, будет, как ты скажешь, – покорно ответил Андрей. – Только быстрей выздоравливай. Завтра я принесу тебе чего-нибудь поесть. Но… – Он запнулся.

– Что значит твое "но"?

– Врачи не пускают меня в палату, – соврал Андрей. – Я влез через окно. Поэтому, некоторое время мы не сможем видеться. – И тут же он поспешил добавить: – До тех пор, пока ты будешь в реанимации.

– Пиши мне записки. Каждый день. Ладно?

– Обязательно, – с некоторым сомнением ответил Андрей.

Мать помолчала, пристально вглядываясь в лицо сына.

– Как ты похож на отца…

Ее глаза наполнились слезами.

Юноша нахмурился. Эта тема в их семье была запретной. Когда Андрей подрос и стал кое-что соображать, он однажды спросил у матери, где его отец. Она ответила коротко – погиб.

И больше никаких объяснений. Словно все, что касалось отца, было тайной за семью печатями. Скорее всего, так оно и было.

Иногда мать открывала старенькую шкатулку, где находились разные безделушки, и надолго застывала в полной неподвижности, перебирая недорогие вещицы, как бусинки четок. Похоже, это были подарки отца.

В такие моменты Андрей старался оставить ее одну, потому что мать, обычно, твердая, несгибаемая женщина, с которой в любых ситуациях трудно было выжать даже слезинку, начинала беззвучно плакать.

Видимо, ее одолевали печальные воспоминания.

И еще одно обстоятельство удивляло и поражало Андрея – у них не было фотографии отца.

– Мама, прости, если я что-то не то говорю… но кто мой отец?

– Это долгий разговор… – устало ответила мать. – Мы еще поговорим об этом. После…

– Он… нас бросил?

– Нет! Я любила его. И он меня тоже… – Она судорожно сглотнула слюну. – Я расскажу тебе, ты должен все знать. Потом…

Андрей молча кивнул. Он ругал себя последними словами. Зачем было спрашивать об отце? Мать и так слаба, ей лишние волнения вредны.

– Мама, я пойду, – сказал он и поцеловал ее в сухие, обветренные губы. – Нельзя, чтобы меня здесь увидели.

– Иди…

Мать глядела на него с такой любовью, что глаза Андрея вновь увлажнились. Прикусив нижнюю губу, чтобы не расплакаться, он направился к окну.

И в этот миг дверь палаты отворилась, и на пороге встал кряжистый мужчина в слишком маленьком для него халате, наброшенном на массивные плечи.