Потянувшись вперед, я обхватила его плечи и прижалась лбом к его носу.

— Мне жаль, что я не сказала тебе раньше, но это не такое уж большое дело. Я в порядке и, надеюсь, так и будет до конца моей жизни.

Он произнес последнюю фразу так медленно, что я упустила половину слов. Его дыхание овеяло мое лицо, мятное с капелькой сигаретного дыма.

— Детка, есть что-нибудь еще, что ты должна мне рассказать?

— Нет, ничего важного.

Декс покачал головой.

— Ей-Богу, ты доведешь меня до сердечного приступа, ты уверена?

Я положила свои ладони ему на щеки.

— Я абсолютно уверена. Честное слово. Это все.

Кончик его носа провел линию от моего лба к моей макушке.

— Не повторяй этого дерьма со мной снова, — попросил он. — Поклянись, Ритц, что больше не вывалишь на меня это дерьмо.

Его тон. Христос. Тембр его голоса вызвал у меня мурашки по всей спине.

Мое тело начало трясти.

— Я клянусь.

Его пальцы прошлись по моим ребрам, разминая кожу и косточки.

— Ты ведь скажешь мне, если почувствуешь себя плохо, детка? Что угодно, детка. В любой момент, когда ты почувствуешь недомогание, поклянись, что скажешь мне что-нибудь?

Не знаю, откуда все это взялось. Его просьба сказать ему хоть что-нибудь была так проста, но я буквально чувствовала это напряжение под его кожей. Он не примет ничего кроме «да» от меня. Декс не примет что-то меньшее, чем обещание.

— Я клянусь.

Он кивнул так медленно, как будто ему было больно. Дыхание, которое вырывалось из его рта, было сбивчивым и трепетным, дрожащим и эмоциональным.

— Я застрахую тебя завтра при первой же возможности. Это не Бог весть что, но посмотрим, смогу ли я найти для тебя более хорошую программу. Ты знаешь, на случай если… — он замолчал с напряженным лицом и раздувающимися ноздрями.

Это заставило каждую кровинку в моем теле перенаправиться к сердцу, так сильно наполнив его кровью, буквально затопив его этим животворящим содержанием, что я подумала, оно взорвется кровавыми брызгами. Мне захотелось немедленно рассказать ему все. О моих операциях, о жизненных сроках моих близких, о тех жертвах, которые мне пришлось принести в своей жизни.

Рассказать ему все о том, что меня здесь держит. О нем.

Но вместо того, чтобы вспоминать, как звучат буквы в алфавите, что внезапно показалось не таким уж важным, я прижалась своими губами к его. Он издал долгий и дрожащий выдох прямо возле моего рта, затягивая меня еще глубже в вихрь под названием Декс Локк.

Что бы там ни было со мной, этому мужчине было до меня дело, и не чуть-чуть, а достаточно, чтобы вместо того, чтобы дать волю своему темпераменту, он успокаивал меня. Это было подтверждением его привязанности. Потому что я тоже была неравнодушна к нему и мечтала о том, чтобы у меня появилась возможность показать ему, что я чувствую к нему то же самое. Но я только и делала, что скрывала от него все.

Также как я скрывала все от Сонни. Мой любимый сводный брат, так разозлился на меня, что бросил трубку — не то, чтобы я его винила в этом, но все же.

— Прости, — прошептала я в миллиметре от этих твердых, полных губ, которые были его украшением. — Я не хочу скрывать от тебя что-либо, но эту дурную привычку нелегко побороть,—я поцеловала его нижнюю губу, на мгновение закрыв глаза, когда нахлынуло осознание того, к чему могло привести мое вранье. — Пожалуйста, не разочаровывайся во мне, больше я такого не сделаю.

Две огромные ладони обхватили мои щеки.

— Айрис, — промурлыкал он тем шелковым голосом, от которого у меня сбивалось дыхание, снова и снова.