Другая рамка, сразу напротив осьминога, была выполненав черных оттенках. Черными чернилами был сделан набросок точной копии знака «Мотоклуб Вдоводелы». Того самого, что я годами видела на бицепсе своего отца. Того самого, который привел меня к тому, что бы остаться с Сонни, он якобы оберегал меня от всяких плохих вещей.

Моя мама рассказывала мне о плохих вещах, держа меня в страхе, но я оттолкнула эти воспоминания прочь и продолжила разглядывать. Эти воспоминания были предназначены для другого времени. Они и так заняли слишком много пространства в выделенном маленьком месте, так что я оставила в покое эти мысли. Место, в котором я бы не хотела застрять.

В остальной маленькой части офиса находились большой стол с двумя подходящими к нему по стилю обитыми креслами и битком забитого шкафа в углу. Он был почти безукоризненно чистым. Был так же намек на сигаретный дым, который витал в воздухе.

Ха.

—Здесь воняет или что?— этот прозвучавший из-за двери глубокий хриплый голос я уже слышала за последний час.

Я посмотрела вверх на него и улыбнулась. Улыбнулся ли он в ответ? Нет. Но я пропустила это и пожала плечами.

— Вы курите?

Декс сделал вдох так глубоко и продолжительно, что казалось, прошла добрая минута.

—Когда хочу.

Я почти сморщила нос. Почти. Потому что ненавидела сигареты, хотя сомневаюсь, что их запах будет меня волновать. Я кивнула ему, и увидела, что он снова низко натянул себе на голову темную кепку Рейнджеров, а кончики его волос, цвета воронова крыла, пучками торчали из-под нее. Понимая, что мои ладони до сих пор влажные, они не переставали потеть с того момента, как я оказалась в машине, я вытерла их о свои штаны.

—У тебя есть легальное удостоверение личности?— он прищурился и спросил, нарушив тишину.

А что, были нелегальные удостоверения? Мда, я собиралась спросить об этом для прояснения ситуации.

***

Я покинула «Пинз и Нидлс» в семь часов вечера. Чуть больше трех часов мы, общаясь, изучали, как на компьютере пользоваться журналом заявок и календарем, используя двухсловные группировки инструкций, ворча после нашего марафона по осмотру бухгалтерии и бумаг о начислении зарплаты.

Потом Декс, сидя на углу своего стола, указал на цифровую камеру, и сказал, что мне нужно загружать фото в компьютер и на жесткий диск ежедневно.

Спросила ли я, куда загружать файлы? НЕТ. Один взгляд на изгиб его рта заставил меня согласиться с работой.

Я изучила, где что находилось в студии, глядя туда, куда он указывал: чернила, иглы, перчатки, бутылки воды, бумажные полотенца, антисептик, чистящие средства, все. Декс кратко объяснил все назначения. Как обращаться с душевой в любой ситуации. Что говорить и чего не говорить клиентам. Он упомянул, что в мастерской работали четыре татуировщика, включая его.

Единственный человек, кроме Декса, которого я встретила, был приятный лысый мужчина по имени Блейк, у которого был двойной пирсинг сквозь толстые черные брови и разноцветная татуировка на шее, доходившая до его челюсти.

Все казалось проще некуда.

Я все еще не могла получить полного впечатления от работы и еще меньше о Дексе, так как он улыбнулся всего один раз, ну и ладно. Работа не была достойна прыжков от радости, но я, вообще то, не боялась идеи вернуться обратно. Да и выглядело все не так, словно у меня после осмотра своего банковского счета был выбор.

Я приму все, что смогу получить, к черту все.

Плюс, было что-то в салоне, что взывало ко мне. Возможно, так было потому что, я ожидала какого-то обшарпанного места, с вонючими клиентами, старыми мужиками, которые бы бились за старых баб, и имели больше волос на теле, чем у меня на голове.