Пил сегодня у Н. Г. водку.

 9-го февраля 22 г.

 Идет самый черный период моей жизни. Мы с женой голодаем. Пришлось взять у дядьки немного муки, постного масла и картошки. У Бориса миллион. Обегал всю Москву- нет места.

 Валенки рассыпались.

 Москве с(...)

 Возможно, что особняк 3. заберут под детский голодный дом.

 Ученый проф. Ч. широкой рукой выкидывает со списков, получающих академический паек, всех актеров, вундеркиндов (сын Мейерх(ольда) получал академическ(ий) паек!) и "ученых" типа Свердловского) унив. преподавателей.

 На академическом (...)

 14.11.1922

 Вечером, на Девичьем поле, в б. Женских курсах (ныне 2-й Университет)

 был назначен суд над "Записками врача". В половину седьмого уже стояли черные толпы студентов у всех входов и ломились в них.

 Пришло (нес)колько тысяч. В аудитории сло(...)

 15 февраля.

 Погода испортилась. Сегодня морозец. Хожу на остатках подметок. Валенки пришли в негодность. Живем впроголодь. Кругом долги.

 "Должность" моя в военно-редакционном совете сведется к побе(гушкам).

 Верес(аев) очень некрасив, похож на пожилого еврея (очень хорошо сохранился). У него очень узенькие глаза, с набрякшими тяжелыми веками, лысина. Низкий голос. Мне он очень понравился. Совершенно другое впечатление, чем тогда, на его лекции.

 Быть м(ожет) по контрасту с профессорами. Те ставят нудные, тяжелые вопросы, Вересаев же близок к студентам, которые хотят именно жгучих вопросов и правды в их разрешении. Говорит он мало. Но когда говорит, как-то умно и интеллигентно все у него выходит. С ним были две дамы, по-видимому, жена и дочь. Очень мила жена. (...)

 ("...)жении республики в пожарном отношении в катастрофическом. положении(>>). Да в каком отношении оно не в катастрофическом? Если не будет в Генуе конференции, спрашивается, что мы будем делать?

 х) ххх (Порешим), а не погодим!

 16 февраля.

 Вот и не верь приметам! Встретил похороны и (...)

 есть на(дежда...) в газете "Ра(бочий").

 Публикация Г. С. Файмана

 ПОД ПЯТОЙ

 Мой дневник

 1923 год

 Москва

 24 (11-го) мая.

 Давно не брался за дневник - 21 апреля я уехал из Москвы в Киев и пробыл в нем до 10-го мая. В Киеве делал себе операцию (опухоль за левым ухом). На Кавказ, как собирался, не попал. 12-го мая вернулся в Москву. И вот тут начались большие события: советского представителя Вацлава Вацлавовича Воровского убил Конради в Ло(занне), 12-го в Москве была грандиозно инсценированная демонстрация. Убийство Воровского совпало с ультиматумом Керзона России: взять обратно дерзкие ноты Вайнштейна, отправленные через английского торгового представителя в Москве, заплатить за задержанные английские рыбачьи суда в Белом море, отказаться от пропаганды на Востоке и т. д. и т. д.

 В воздухе запахло разрывом и даже войной. Общее мнение, правда, что ее не будет. Да оно и понятно, как нам с Англией воевать? Но вот блокада очень может быть. Скверно то, что зашевелились и Польша и Румыния (Фош сделал в Польшу визит). Вообще мы накануне событий. Сегодня в газетах слухи о посылке английских военных судов в Белое и Черное моря и сообщение, что Керзон и слышать не хочет ни о каких компромиссах и требует от Красина (тот после ультиматума немедленно смотался в Лондон на аэроплане) точного исполнения по ультиматуму.

 * * *

 Москва живет шумной жизнью, в особенности по сравнению с Киевом. Преимущественный признак - море пива выпивают в Москве. И я его пью помногу. Да вообще последнее время размотался. Из Берлина приехал граф Алексей Толстой.