— Дженна, по-моему, мы друг друга неправильно поняли…

Ну началось.

— Кэт, не кипятись, самой тошно.

— А отчего же тебе тошно? Оттого, что сама не знаешь, чего хочешь?

— Нет. Знаю. — Дженна вздохнула. — Но получить не могу, а суррогаты меня не устраивают. Как выяснилось.

— Ты хоть понимаешь, что ты наделала? Марк в депрессии! Шарахается от каждого шороха! К женщинам не подходит ближе чем на полтора метра!

— Мне очень жаль.

— Не ври, ничего тебе не жаль!

— Выпей, Кэт. — Мелисса протянула ей бокал с темно-коричневой жидкостью. — И ты выпей. — Другой такой же достался Дженне. Третий бокал Мелисса оставила себе.

— Лисси! Ну хоть ты вступись за меня! — взмолилась Кэт.

— Милая, я не вижу, чтобы тебе угрожала опасность.

— А она угрожает. Еще немного, и я умру от удара.

— Да-да-да, помню-помню, у тебя больное сердце. Джен, конечно, не совсем права, но, по-моему, ей сейчас веселее, чем нам с тобой. Джен, может, расскажешь, что пошло не так?

— Там был Морган.

— Морган?! — в один голос выдохнули Кэт и Мелисса.

— Он что, следил за тобой? — предположила Кэт.

— Если и так, — Дженна усмехнулась, — то он придумал отличное прикрытие. У него был ужин с женой. И с моими изумрудами, — добавила она.

— Готова поспорить на миллион баксов, что ты в красном платье смотрелась в десять раз эффектнее, чем его жена. Даже в этих несчастных изумрудах, — проговорила Кэт с такой гордостью, будто это было ее личной заслугой. Впрочем, платье и вправду принадлежало ей, с этим не поспоришь.

— Кэт, увы, никто не станет спорить с тобой на миллион баксов, которого у тебя нет, — вздохнула Дженна. — Лично я уверена только в одном: мой образ навеки впечатался в память Марка.

— Он тебе совсем не понравился? — с грустью спросила Мелисса.

— Нормальный парень. Не в моем вкусе, и… похоже, я не из тех женщин, которые могут пойти на сближение без проскочившей искры.

— Ну понятно. К тому же на глазах у своего любимого босса, — уточнила Кэт.

— Ну-у… Да. Хотя я изо всех сил делала вид, что у меня на личном фронте все о'кей.

И Дженна рассказала все в подробностях, включая приступ «неизвестной болезни».

Кэт хохотала от души, добросердечная Мелисса жалостливо морщилась: видимо, представляла себя на месте незадачливого любовника.

— Знаешь, Джен, — сказала она, когда Дженна закончила свой рассказ, а Кэт вытерла слезы, смешанные с тушью, — может, я и не права, но, похоже, все-таки придется что-то придумывать с Морганом…

Мелисса озвучила мысль, которая терзала Дженну даже не со вчерашнего дня — с того самого утра, когда она угощала его завтраком.

В пятницу Моргана не было на работе, он поехал на встречу с какими-то перспективными программистами в Кейп-Корал. Дженна поделала рутинные дела до обеда, потом ее отпустил сам генеральный («Дженна, солнце, ты трудоголик, немедленно на отдых!»). После этого Дженна с чистой совестью и тяжелым сердцем — она переживала за Моргана — пошла домой, готовить ужин к приходу Мелиссы и Кэт, в процессе которого и произошел вышеописанный разговор.

В понедельник Морган был, и был мрачнее тучи, и Дженна почувствовала это еще до начала рабочего дня: в семь сорок пять он позвонил ей и попросил напечатать к его приходу кое-какие документы, которые он из командировки переслал ей по почте.