– Добрый день, – за порогом кабинета Туран вежливо поклонился. – Мастер Луган, вы изволили звать меня.

– Добрый день, мастер Атиноу, да, изволил, – в ответ полицмейстер Снорка коротко кивнул.

Пусть кабинет полицмейстера самый большой и шикарный во всём Управлении полиции, однако по кубатуре он весьма уступает рабочему месту губернатора. Впрочем, письменные столы самых высокопоставленных чиновников губернии вполне могут тягаться в размерах. Пол точно также застлан мягким ковром. Из широкого окна открывается великолепный вид на Адмиральскую площадь. Пусть уличные фонари уже погашены, зато в свете нового дня снежные сугробы по краям тротуаров словно сияют многочисленными огнями.

– Прошу вас, присаживайтесь, – сухой пальчик мастера Лугана указал на стул для посетителей возле стола.

Полицмейстер предложил сесть, Туран расправил полы сюртука, это хороший признак. Провинившихся подчинённых обычно дрючат стоя.

– Мастер Атиноу, только честно, как вы относитесь к командировке в Ничеево?

Как полноценный эмпат Туран умеет скрывать собственные эмоции, только мастеру Лугану лишний раз лучше не врать. В искренность служебного рвения он всё равно не поверит.

– Если честно, – Туран собрался с мыслями, – то весьма отрицательно. Признаюсь: мне очень не хочется покидать Снорк. Как вы знаете, в моей жизни и так не хватает постоянства. В лучшем случае половину положенных по службе часов я провожу у себя в кабинете, и то всё это время уходит у меня на обслуживание святого культа бюрократии. А тут ещё неблизкая поездка в абсолютно незнакомый мне город.

– А хотите, чтобы губернатор личным распоряжением отменил вашу командировку?

– А разве такое возможно? – от удивления Туран не совсем вежливо опёрся правой рукой о стол полицмейстера.

– Легко и просто, – губы мастера Лугана тронуло некое подобие насмешливой улыбки. – Вы можете прямо сейчас вернуться в кабинет губернатора и попросить у мастера Шандар руку его старшей дочери. Насколько мне известно, Исслара Шандар совершенно не против выйти за вас замуж. И тогда на радостях, ради предстоящей официальной помолвки, губернатор отменит вашу командировку в Ничеево. Навсегда, разумеется.

– Ах, вы об этом, – Туран опустился обратно на стул.

Все, кто мало-мальски знает Турана, часто спрашивают его, почему он так настойчиво бегает от милости самого губернатора. Туран уже устал объяснять, что не собирается навсегда оседать в Снорской губернии.

– Вижу, – лицо мастера Лугана окаменело, – от вас ускользнул самый главный посыл моего совета. Вы слишком молоды, мастер Атиноу. Так и быть, скажу прямо.

Как вы знаете, о ваших так называемых отношениях с Иссларой Шандар по всему Снорку анекдоты ходят. Однако ваших ушей, по весьма понятным причинам, достигают только наиболее невинные истории. Тогда как в Северном остроге, в самом бедном и криминальном районе Снорка, о вас и о вигоре Шандар, особенно о вигоре Шандар, рассказывают истории достойные самых пошлых порнографических романов.

Туран, словно ученик перед взором строгого учителя, отвёл глаза. Крюк, забулдыга и мелкий воришка из Северного острога, полицейский осведомитель, при каждой встрече горит и пышет желанием пересказать Турану хотя бы одну из этих пошлых историй. Несколько раз он прямым текстом предлагал это сделать. Стыдно признать, но, ради собственного душевного спокойствия, каждый раз Туран приказывал Крюку «захлопнуть пасть и не вонять».