Первые несколько десятков метров по хорошо утоптанной тропинке остались за спиной. Полицейские с каменными лицами продираются через глубокий снег, хотя каждый сам про себя на чём свет стоит материт залётного начальника из губернии последними словами. Ничего, Туран усмехнулся, пусть городовые хотя бы немного растрясут жирок. Дай бог, глубокий снег мешает не только им. Вряд ли у преступника хватило терпения оттащить труп глубоко в лес.

– Превеликий Создатель!!!

Туран резко повернул голову. Дворник Сван, самый крайний в правой шеренге, бухнулся в снег. Эмоциональный фон служителя метлы и лопаты захлестнул чёрный ужас. Нашёл, не иначе. Туран свернул с тропы, ноги тут же увязли в глубоком снегу.

– Проклятие нишранов, – голос дворника Свана дрожит от волнения.

– Ничего подобного, уважаемый, – Туран подошёл ближе.

В это страшно поверить, но сработало: к шершавому стволу вековой сосны прислонён труп. Совершенно голый мужчина лет тридцати сорока. Невысокий, но заметно упитанный, живот гладенький, словно пирожок. Ноги по самые колени утопают в снегу. На лице ни усов, ни бороды. И руки, Туран склонил голову, холёные ручки человека, который сознательно сторонится любого физического труда.

Голый покойник застыл в нелепой позе. Левая рука с растопыренными пальцами показывает куда то в сторону, при этом лицо убитого повёрнуто в другую, а голова чуть откинута назад. Запорошенный снегом затылок упирается в ствол исполинской сосны. В распахнутых глазах застыли кристаллики льда. Правая рука отведена за спину, а колени чуть согнуты.

Зима, собачий мороз. При каждом выдохе изо рта вылетает белесое облачко пара. Обнажённый вид покойника производит угнетающее впечатление. Эдакая злая насмешка над законами природы и обычаями людей. Не удивительно, что дворник Сван в ужасе бухнулся на пятую точку и тут же вспомнил о «проклятии нишранов».

– Вы узнаёте этого человека? – Туран глянул на дворника.

– Да, мастер, – дворник Сван судорожно кивнул, – это витус Ювин, жилец из седьмой квартиры.

Удивительное дело, Туран смерил покойника глазами, Пачар Руднев, болтливый привратник из Конторы, удивительно точно описал Рисана Ювина. У чиновника ноги и впрямь несколько более короче обычного. Между тем, маленький отряд полицейских собрался за спиной Турана. Городовые, суровые дядьки, у каждого за спиной не один десяток лет суровой армейской службы, молча уставились на покойного.

– Смаг, иди сюда, – Туран махнул рукой. – Что ты можешь сказать?

Как то совершенно незаметно работа с молодым помощником стала своеобразным обучением азам уголовного сыска. Смаг моментально сообразил, что перед ним поставили очередную учебно боевую задачу и пристально уставился на замороженный труп.

– Это убийство, – в эмоциональном фоне Смага сверкнула алмазная уверенность в собственной правоте. – Рисан Ювин убит ударом тяжёлым тупым предметом по голове. Вон, – указательный палец Смага едва не ткнулся в голову чиновника, – след от удара. Квадратный, причём киянкой вдарили, не иначе.

– Не спеши с выводами, – перебил Туран. – В нашем мире полно квадратных тяжёлых предметов. Часто в подобных делах в ход идут статуэтки, канделябры, да и вообще всё, что только под руку попадёт. Ладно, продолжай.

Замечание Турана сбило с молодого помощника былую самоуверенность.

– Рисан Ювин убит тяжёлым тупым предметом квадратной формы по голове, – продолжил Смаг. – Осмелюсь предположить, на затылке жертвы мы найдём следы от падения из окна.

– Верно, – Туран кивнул.