Диана Гамильтон. Под угрозой шантажа
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Что-то было не так. Определенно не так. Она не могла объяснить, что конкретно, но была уверена в этом. Селина повернула свой «вольво» на узкую дорогу, ведущую к Лоуэр-Оттерли-холл, крайне осторожно, помня о хрупкой корке льда под шинами. Взгляд ее золотистых глаз омрачился. Но что именно не так? Селина опустила козырек от солнца, заслоняя глаза. Косые лучи гаснущего светила мерцали сквозь голые ветви деревьев, превращая лед в настоящий хрусталь. Она никак не могла понять, что же с ней происходит, в чем проблема. Она никогда не расстраивалась из-за мелочей. Тогда откуда такое совершенно нетипичное для нее смутное ощущение беды? Селина встряхнула рыжевато-каштановыми, отливающими золотом волосами. Дело вовсе не в обычном снижении спроса, которое бьет по сети магазинов «Кинг'с Рэнсом». Спад, подъем – явления закономерные в любом бизнесе. В прошлый раз они выпутались. Найдут решение и на сей раз. Действительно, объем закупок в последнее время сократился, но все то, чего она достигла, должно обеспечить ей успешный выход из кризиса. Селина только что вернулась из двухнедельной поездки с целью закупок на континент, где выбрала превосходные кожаные аксессуары, летние шелка и хлопок по сниженным ценам. «Торговля – трудная игра», – частенько говорила она себе. И если поставщики хотят сохранить процветающую систему магазинов «Кинг'с Рэнсом», принадлежащих ее семье, им придется согласиться с не слишком высоким процентом прибыли, поскольку владельцы сети ради сохранения рабочих мест не могли закрыть магазины, дальновидно предвидя будущий бум, который непременно нагрянет. Как всегда, едва показались покрытые лишайником крыши и высокий частокол труб домов, сердце Селины восторженно застучало. Когда Селина сворачивала на длинную, окаймленную деревьями дорогу, ее внезапно кольнуло воспоминание о том дне, когда она поселилась здесь. Ей было всего десять лет, когда она потеряла обоих родителей: они погибли в автокатастрофе. Мучительная утрата все еще заставляла ее сердце болезненно сжиматься – даже сейчас, шестнадцать лет спустя. Родная тетя Селины, Ванесса, – много старше ее матери (единственная родственница, оставшаяся у десятилетней девочки) – предложила тогда позаботиться о племяннице. Однако истинную заботу о девочке проявил муж Ванессы – Мартин. Именно он подарил Селине терпеливое внимание. Кузен Селины, Доминик, годом старше ее, открыто выражал свое недовольство. Единственный сын, любимый ребенок, он не был готов к тому, чтобы делить своих родителей с кем бы то ни было. Вероятно, поэтому, подумала Селина, любящая его до безумия мать настойчиво внушала сыну, что он – должен быть всегда первым. Ванесса, расчетливая деловая женщина и великолепная хозяйка дома, была слепа во всем, что касалось Доминика. Теперь это обстоятельство не слишком беспокоило Селину – она знала себе цену. Но понять обожание тети она не могла. Наконец глазам Селины предстал тот самый дом – Лауэр-Оттерли-холл, – который помог ей тогда выстоять и примириться со страшным горем. Дядя и тетя Селины купили его незадолго до трагедии. В то время сеть магазинов расширилась, и они приобрели этот дом, выглядевший тогда гораздо скромнее, чем сейчас. Но Селина видела не запущенность, а очарование дома в псевдогеоргианском стиле. Он существенно отличался от других домов в Вэтфорде и чем-то напоминал ей кукольный домик. Реставрация увлекла юную Селину. Подбор же соответствующей дому мебели на разнообразных аукционах по всей стране стал единственным занятием, что сблизило Селину с тетей. Но больше, чем возрастающая привязанность к старому дому, Селине помогли справиться с потерей родителей и превратиться в уравновешенную, уверенную в себе молодую женщину терпение Мартина Кинга, его мягкость и поддержка. |
