– Как будто от количества «женщин зависит качество мужской доблести. Да все эти донжуаны самые слабаки и есть. Они почему женщин меняют?

Выкладываются в одну ночь и исчезают. Чтобы она, бедняжка, думала: ах какой мужчина! А если бы он с ней еще остался, тут бы и выяснилась его несостоятельность. А такие, как вы, любят одну женщину и всегда для нее стараются. Это гораздо труднее.

– Ну, вам виднее. Я в мужчинах не разбираюсь. В этом плане, разумеется... А что вас еще интересует кроме того, что мы обсудили?

– Какой вы обходительный мужчина. Мне нравится, как вы выражаете свои мысли... Я обожаю свою племянницу, она у меня одна. Маленького Оливера. Еще у меня три собаки. Люблю послушать музыку. Любую – джаз, кантри, Фрэнка Синатру и даже классику. Особенно я обожаю «Вальс цветов».

Я часто слушаю его по радио в машине. Вот уж настоящая музыка счастья. Хотелось бы на свадьбе его услышать. Я еще танцами занимаюсь. Хожу в клуб любителей танго. Хотела бы заняться парашютным спортом и освоить брейк-данс.

– Чего освоить?

– Ну, такие танцы на полу. Очень здорово смотрится.

– Да-да, вспомнил, я как-то случайно видел это на студенческой дискотеке. Простите, а сколько вам лет?

– Какое это имеет значение? Я не старая.

– Я вижу. Но просто, без обид. Мне интересно.

– Около пятидесяти. Пятьдесят с небольшим.

– И вы хотите освоить брейк-данс? Это не опасно?

– Послушайте, когда появились первые печатные машинки, то это считалось таким тяжелым делом, что нанимались здоровые мужики на них печатать... Все относительно.

– Вы прелесть, Линда! А готовить вы умеете?

– А то! Я закончила курсы экзотической кухни.

Но моя фишка – это мексиканская еда! Вы любите бурито?

Сэр Уильям весело засмеялся.

В квартире у Эдварда царил идеальный порядок.

Судя по всему, хозяин вообще ни к чему здесь не притрагивался. Сам Эдвард, мрачный и осунувшийся, сидел за компьютером и не стал его выключать, даже когда отец позвонил ему снизу.

– Эдди, мой мальчик, что у тебя за вид? Совершенно оловянные глаза. Послушай, у меня в машине сидит очаровательная забавная женщина. Я просто влюбился в нее, пока мы ехали к тебе.

– Я рад за тебя, папа. Ты нас хочешь познакомить? А можно не сегодня?

– Тебе придется с ней познакомиться рано или поздно. Это тетя нашей Линды, тоже, кстати, Линда.

И мы приехали за тобой, сын. Ты должен ехать к Линде и помириться с ней.

– Папа, это невозможно. Все слишком далеко зашло. Она меня не простит.

– Послушай, все объяснилось. Торн ей предлагал руку и сердце. Она ему отказала. Это все его интриги. Я тебе всегда говорил, что он тебя когда-нибудь подставит. Правда, я думал о деловых контактах. Оливер твой сын, я видел бумаги. Что еще тебе нужно?

– Я все знаю. И бумаги получил. Папа, я вел себя как последняя свинья. Я сам от себя не ожидал, что я такая сволочь. И мне от всего этого не легче. Я боюсь, прежних отношений уже не вернуть. Она всегда будет помнить тот наш разговор... И...

– Послушай, сынок. Мы были не лучшими отцом и сыном. Но я тебя всегда очень любил и люблю. А помнишь, как ты меня посылал куда подальше и не один раз? А однажды сказал, что ненавидишь меня...

– Ну это было еще в школе...

– Но я же знаю, что все это только слова. Просто не придумано в мире новых слов для обозначения плохого настроения, нервного срыва. Вот все и говорят слова, за которыми ничего не стоит. Но судить-то надо по делам. Мы придаем слишком большое значение тому, кто чего сказал. Говорить, общаться необходимо. Но нельзя заменять словами поступки.